– Возьмите с собой Доброва, – сказал Павел Петрович. – Пусть передаст от меня письмо Римскому-Корсакову. Он сейчас командует Семёновским полком. Добров получит все необходимые документы и прибудет обратно в Гатчину. А насчёт тварей, – недобро взглянул он на Панина. – Вы видите в них гадких, мерзких существ, а представьте, что они думают, глядя на вас? Человек в их глазах, может быть, тоже гадкое и мерзкое чудовище. Так что, ко всем творениям Божьим надо относиться с уважением.
***
До Петербурга решили ехать в карете Панина. Так веселее. Да и карета Никиты Петровича широкая, вместительная. Узкий двухместный экипаж фон Палена ехал следом порожняком.
– Я вам весьма благодарен, что вы вырвали нас из замка дракона, – сказал Панин, доставая из саквояжа бутыль вина. – Настоящее, Рейнское, – похвастался он.
– Ох, чувствую, припомнит мне наследник эту выдумку с жабой, – поморщился фон Пален.
– Откройте тайну, как вам удаётся так легко разговаривать с наследником, так просто отшивать Аракчеева, легко заводить дружбу с такими типами, как Кутайсов, да и вообще вести себе по-хозяйски в любой ситуации?
– Простите меня, Никита Петрович, вам сколько?
– Четверть века.
– А мне уже половина. Я старше вас в два раза. Потом, прошу не обижаться, но многих титулов вы достигли благодаря орденоносному отцу и умнейшему дяде.
– Согласен, есть такой грешок, – развёл руками Панин. – И ничуть не обижаюсь на ваши слова.
– А я, видите ли, все сам добивался, честной службой, ну и интригами…. Куда без них? Так, вот, научился держать себя правильно в любой ситуации. Знаете, я есть натура, что-то между Аракчеевым и Кутайсовым.
– Бросьте вы! – Панин подал ему медную чарку с вином. – Мне же известна ваша роль в присоединении Курляндии к России. Если б не ваша настойчивость и изворотливый ум….
– Все равно бы присоединили, – махнул рукой фон Пален. – Дело было решённое. А почему вас в Ровно сослали? Вы же, помнится, были при дворе, камергером.
– Трудно сказать, – пожал плечами Панин. – Не схожусь с людьми. Говорят, взгляд у меня холодный, и вообще – облик, что у статуи. Дамское общество не устраиваю: видите ли – гордый слишком.
– Ах, вот оно что, – рассмеялся фон Пален. – С дамами надо быть обходительней. Да и друзей не обижать. Вон, что это вы Семёну не налили вина?