– Тоже мне, врачеватель, мы справимся, сынок. Мы спасем его, и все будет как раньше, обещаю. – сказал отец, не глядя в мою сторону.
Но приступы с каждым днем наступали все чаще, Ал мог забывать, как пользоваться зубной щеткой и прочими элементарными вещами. За три месяца, которые мы с отцом ему выиграли, работая каждый на двух работах, чтобы хватало на лекарства и какую-то еду, брат сильно исхудал, стал пугливым, часто не узнавал ни меня, ни отца, а большую часть времени просто сидел и смотрел в окно.
– Алион! Почему ты смотришь туда? – спросил я однажды, холодным зимним вечером, когда застукал брата на кухне с чашкой чая. Сахар он размешивал пластиковой ложной, обычные его пугали.
– Я пытаюсь запомнить этот вид, с самого детства любил смотреть на парк и людей, проходящих мимо, придумывал, чем заняты их мысли, знаешь, просто так. А сейчас вот не могу. Даже вспомнить, кто проходил минуту назад не могу вспомнить, представляешь? Это очень странно! А еще я сам заварил чай, но только он не вкусный. Хочешь, я тебе заварю? – улыбнулся он, прихлебывая из кружки.
– Не надо, я сам! – я ответил на улыбку, но на душе скреблись саблезубые тигры.
– Дай мне поухаживать за братом, чайником я пользоваться пока что умею! – рассмеялся Ал, дрожащей рукой, аккуратно, медленно и сосредоточенно ставя кружку на подоконник. Он подошел к чайнику и нажал на кнопку. – Вот, видишь? Все просто!
– Хорошо, спасибо, братишка! – главное, не зареветь прямо тут. Я никому не показывал этого, даже девушке, с которой не виделся уже две недели, так как все время проводил с Алом.
– У тебя как дела? – спросил братец, когда вода вскипела, и он принялся разливать кипяток по кружкам.
– А, все хорошо! Вот на работе повысить даже хотят! – улыбнулся я, замечая, как Алион черпает из солонки ложечкой соль и насыпает ее в кружку. Он забыл, что сахарница с красной крышкой, а солонка с синей. Вот почему его чай получился не вкусным.
– Тебе две? – спросил он все с той же улыбкой. Такой искренней и полной тепла, на которую не способен почти любой здоровый человек.
– Давай одну, я слежу за фигурой. – ответил я, принимая кружку невкусного чая из тонких, как тростинки, рук брата.
– Может, в кино сходим? Как думаешь? – спросил Алион, подавая мне миску с печеньем.
– Можно, а на что ты хочешь? – я отправил печеньку в рот и сделал солидный глоток из кружки, изо всех сил стараясь сохранить нормальное выражение лица. Соли братец не пожалел.