– Думай и учись сам, если ты не понимаешь, как пользоваться топором, то учить тебя бесполезно. – пожал плечами Константин.
– Я его в первый раз в руки взял. – насупился я.
– Не смей говорить те же слова, когда окажешься наедине с женщиной. – подмигнул старик, в очередной раз заставив меня покраснеть.
Так, я должен разрубить этот чертов пень. Уже не смешно! Руки плотно сжимают рукоятку топора, удар и снова та же песня.
– Да чтоб тебя подбросило и разорвало! – заорал я, ударяя бревном об пол.
И о чудо, оно раскололось на три ровные части! Я заулыбался и посмотрел на старика, который подмигнул и показал на остальные пни. Вооруженный энтузиазмом и открывшимся вторым дыханием я быстро перерубил оставшиеся пеньки, делать это было легко, и я ощущал моральное удовлетворение от физической работы. Она помогала отвлечься от плохих мыслей. Когда дрова были порублены, огонь разведен, дело дошло до готовки.
– Чайник уже с водой, вскипяти, только осторожнее, не ошпарься! – заботливо крикнул старик, доставая из недр плаща выцветшую книжку.
– Карманные романы читаем? – спросил я.
– Поверь, малыш, тебе этот роман понравится. Ты пока делом займись.
Чтобы поставить чайник кипятиться, нужно было сначала установить решетку на кирпичи, а на нее поставить воду. К счастью, с этой задачей я справился быстро и уже через несколько минут кипяток превратился в чай, разлитый в железные кружки. Из еды на завтрак была тушенка и сухари. На вкус она была весьма ничего, а если учитывать мой волчий голод, то вообще отпад.
Когда с завтраком было покончено, старик отправил меня одеваться.
– Мы идем в лес? – спросил я, выбежав на улицу.
– И да и нет. – улыбнулся старик. – Для разминки тебе двадцать кругов вокруг храма.
– Что? – удивился я. – Серьезно? Пробежка?
– Ты обещал подчиняться. Вперед. – холодно произнес Константин, показывая пальцем не непротоптанный снег, который намело за ночь просто огромное количество.
Я промолчал, слишком резко старик включил сурового учителя, вместо доброго дедушки. От этого внутри все сжалось, и я вновь почувствовал себя совсем одним. Почти. Тварь проснулась и стала требовать внимания, самое то, чтобы не слушать ее, а протаптывать себе дорогу в полуметровом слое снега, который забивался в ботинки, штаны, пальцы уже после первого круга перестали двигаться нормально.