– Почему не в белом? – спросила Виола, с которой неожиданно слетела вся её беззаботность.
– Мне так больше хочется, считают – голубой больше подходит блондинкам, а мне он всё равно нравится.
– А как же Марк?
– Марку я никаких поводов не давала, – ответила Клэр сердито, – он сам навоображал и все почему-то подумали, что это так и есть. А у меня ничего с ним даже и в мыслях не было. Я Коростылёва с первого дня заметила, ещё там, на Луне. Знаешь, – зашептала она, – Коростылёва по-настоящему не Олегом, а Олом зовут. Он еще, когда в колледже учился, докопался, что его пра-пра-пра были русские. А у русских давно, давно, две тысячи лет назад был такой император, нет, не император, князь. Вот, на русских всё нападали, нападали, а этот князь, его Олегом звали, отбивался от всех врагов. И Коростылёв в его честь своё имя переделал. Вот. Сына мы Алёшей назовем. Это когда маленький. А когда взрослый – Алексей. Правда, такое доброе, домашнее имя – А-лё-ша!
– Конечно хорошее имя, – улыбнулась Виола. – Раз Коростылёв сказал.
– А ты откуда знаешь? Ах, ты! – и Клэр набросилась на свою насмешливую подругу. Виола, защищаясь, подняла руки: «Тихо, тихо, тихо». Клэр засмеялась: – Да, это Коростылёв придумал.
– А почему сын? Вы его что, по программе творить будете?
– О! Никаких программ. Кто будет, тот и будет. Просто, если мальчик, называет Олег, если девочка – я. А я ещё не придумала. Мне всё равно, лишь бы ребёночек был. И вообще, я его и кормить, и воспитывать сама буду. Никаких городков, пять лет исполнится, тогда уж конечно.
– Ну, а твои пра-пра-пра кто были? – Виола лукаво посмотрела на Клэр, но та на этот раз не попалась.
– Ты знаешь, мне это абсолютно безразлично, – она засмеялась. – Всё равно когда-то все по веткам прыгали.
Виола встала с дивана и потянулась всем телом. Грудь её приподнялась, и у Посейдона на стене заблестели глаза.
– Я как подумаю, всегда радуюсь, что родилась женщиной, – говорила она. – У мужчин всегда пунктик какой-нибудь, вроде этих пра-пра. Мужчины не могут просто жить и наслаждаться жизнью, они вечно какие-нибудь проблемы выдумывают, – протянув к Посейдону руки, воскликнула: – Великие боги, скажите мне, пожалуйста, если мужчина даёт мне наслаждение, какое мне дело до его пра-пра-пра?
– Ты уж прямо всё к одним утехам сводишь, – с иронией заметила Клэр.