Наконец Алёша встал: надо идти в Погост к Александру. Обещал ему. Вчера тот довольно громко, горячо дыша в ухо, нашептал Алёше: «Приходи завтра под вечер ко мне, тайну лодки расскажу. …Не думай, моего дома не спутаешь, он крайний от старого кладбища, от пустыря, и у него спереди на фронтоне, под самым козырьком, “тарелка” – спутниковая антенна. В Погосте у меня у первого появилась».
…Алёша освежился, вылив на голову целую черпуху колодезной воды, приставил к двери дома палку, вышел на деревенский угор и…остановился на полувздохе: неожиданное воспоминание поразило его!.. Первый раз в жизни вспомнился отец. …Они стояли здесь же, перед спуском к реке. Отец большой, неестественно высокий, прямо великан. Наклоняется «горой» к Алёше: «Вот, Алёша, наше деревенское поле. Раньше здесь рожь сеяли, ржаной хлебушек, а по самому берегу сажали капусту и репу. Но это давно. Теперь луг. Примечай! Весной поле зелёное – молодая травка поднялась. Потом жёлтое – всё в мать-мачехе, в молодых одуванчиках. Я их маленькими солнышками зову. Потом колокольчики распустятся – поле голубым с синим отливом нарядится. Стоят колокольцы – нам позванивают. Редко кто слышит. Как ромашка в цвет войдёт, поле в белом платье окажется. Любимое моё время. Ну а потом уж скосят. Ромашка цветёт – косить пора».
…Теперь ромашки почернели, трава начала желтеть. Только в одном месте, сразу за телятником, выкошена небольшая проплешина, валяется на ней несколько рулонов сена.
Алёша постоял ещё несколько секунд и стал спускаться к реке, вода в которой порядком поднялась и помутнела – видимо, где-то в верховьях прошёл сильный дождь.
* * *
Александр встретил Алёшу на веранде.
– Пришёл?!
– Пришёл. Здравствуйте.
– Здорово! Садись напротив меня! – показал он рукой на деревянное кресло-качалку.
Сам Александр сидел на деревянной лавке с резной спинкой. На веранду, похоже, он вышел только что, выглядев гостя в окно. Облаченный в камуфлированный костюм и домашние тапочки, Александр нервно прикуривал мятую сигарету.
– Не могу уже без этого. А всю армию не курил, хотя заставляли, – сказал, выдохнув изо рта дым. – Хочу тебе тайну лодки рассказать, – заулыбался он, растирая ладонью опухшее после вчерашнего лицо.
– А вы на подводной лодке служили?
– Служил… Да только я не про атомную. Про деревянную! Мою осиновку!