– Кофе еще хотите?
– Кофе? – механически переспрашиваю я. – Давайте попозже.
Вижу, что надо начинать объяснять тетке серьезные вещи, она уже созрела. Я ей говорю:
– Вот смотрите, цена акций Газпрома начала расти, поэтому эти акции надо купить. Слушайте меня внимательно. Мы покупаем, правда, пока виртуально, одну тысячу акций Газпрома по цене двести пятьдесят три рубля за одну акцию, на сумму двести пятьдесят три тысячи рублей.
В это время на наших глазах цена Газпрома резко пошла вверх: двести пятьдесят четыре, двести пятьдесят пять, двести пятьдесят пять с половиной… Через пятнадцать минут цена акций была на уровне двести шестьдесят с половиной рублей.
– Так, – говорю я. – Теперь мы фиксируем прибыль, то есть, продаем акции Газпрома по текущей цене.
Достаю калькулятор и торжественно объявляю:
– Прибыль составила семь с половиной рублей с одной акции Газпрома, а у нас с вами, Надежда, была куплена одна тысяча этих акций. Это означает, что мы заработали за пятнадцать минут семь тысяч пятьсот рублей. Надежда реагирует бурно:
– Ой! Володя, как классно! Такая работа мне начинает нравиться.
За окном валит снег, и кажется, что скоро он завалит весь город.
На следующий день, несмотря на обильный снегопад, мы опять занимались. Опять кофе, опять торговля. В голове вертятся строчки из песни Нани Брегвадзе: «Снегопад, снегопа-а-ад…» При очередной паузе в торговом процессе я спрашиваю свою ученицу:
– Надежда, а зачем вам торговать ценными бумагами? У вас, вроде, все в порядке, отличная квартира в центре Москвы, мебель, рыбки вон плавают, горячая вода, деньги есть на кофе…
Она посмотрела на меня как сквозь меня. Знаете, так некоторые люди иногда смотрят: вроде на тебя, а на самом деле через тебя. То ли у них такое зрение, то ли так у них получается, то ли эта внешняя форма отрешенности, то ли эти люди принадлежат к внеземной цивилизации. В общем, Надежда выждала паузу и говорит:
– Скучно как-то. Куража нет.
– А зачем вам кураж, – говорю я, – когда и без куража у вас все в порядке…
– Да это на каком уровне посмотреть… Все в порядке, все в порядке… Ни хера не в порядке, – вдруг выдает Надежда, как бы подчеркивая свою тревогу, либо свою дисгармонию с жизнью. – Давай лучше выпьем!
Неожиданное предложение. Через минуту она вернулась с кухни, неся в руках бутылку. В ней было грамм двести жидкости чайного цвета (в милицейских протоколах обычно добавляют: «Предположительно коньяка»). Надежда налила рюмку мне, а потом себе. Выпили. Я подержал коньяк во рту. У меня такой стиль: прежде чем выпить, я держу во рту разного рода жидкости.