В который уж раз я смотрю
На этот портрет на стене
И мысленно с ним говорю
О жизни нелёгкой стерне.
На этом портрете вы оба
Такими ещё молодыми
Снимались, наверное, чтобы
Навечно остаться такими.
Печалью отмечены строгой
Войной озарённые лица,
Как будто пред дальней дорогой
Присели вы, чтобы проститься.
Проститься, быть может, навечно,
Война ведь не просто прощанье,
На лицах тревога, сердечность
И скрытая скорбь расставанья.
Смотрю на отца, вспоминаю
Зачитанных писем строки,
Я в жизни его не знаю,
Но этой войны уроки
Дают им священное право
Спросить с нас сегодня строго,
Куда мы ведём державу
И той ли идём дорогой.
Какой же ответ готовы
Держать пред отцами дети?
О том, что достигли новых
Высот и что дальше метим?
О том, что и мы допускали
Ошибки, по жизни шагая,
На ощупь дорогу икали,
Проторенных троп не зная.
Что время пришло, назрело,
Пора в жизнь вносить перемены,
Что нам до всего есть дело,
Что мы вам достойная смена.
Что та, кто с тобой на портрете
Такая сидит молодая,
Всю жизнь посвятила детям,
Минуты покоя не зная.
Её трудовые дороги,
И годы тебя ожиданья,
И ночи над нами в тревоге,
И тихое вдовье страданье
Дают ей законное право
Быть рядом с тобой на портрете,
Вы – наша гордость и слава,
А мы ваши верные дети.
Вы смотрите оба с приветом,
И я на себе ощущаю,
Какого вы ждёте ответа,
А, что вам ответить, – не знаю.