– Ну, вообще-то я такой же мутант, как и вы, –
немного обиделся мальчик. – И это не мой народ и не мой мир, сам же
всё видел.
Калин поставил вычищенную тарелку на низенький
столик, за которым они сидели прямо на полу.
– Видел, видел, – вздохнул Карман, потерев
подбородок, – поэтому и хочу, чтобы ты мне рассказал всё более
подробно. Пока Гобла не вернулся, со мной поживёшь, а там он тебя
до Николота проводит, не переживай.
– А когда он вернётся?
– Думаю, дней за пять обернутся туда и обратно, ну,
может, задержатся немного. В дороге ведь всякое случается, так что
располагайся пока на его койке. Я вещи твои перенёс. Вон там
лежат.
Калин глянул в указанном направлении. И
действительно, его вещмешок стоял у кушетки, на которой вполне
по-хозяйски растянулся довольный жизнью мрякул и сладко посапывал,
иногда дёргая лапами. Видимо, бежал во сне.
– Карман, а это имя у тебя или прозвище?
– Имя.
– Странное.
– Чего же тут странного? Имя как имя. Плохое, что ли?
– доев свою порцию каши, Карман неспешно принялся собирать
опустевшую посуду.
– Та не, нормальное, особенно по сравнению с
Гонореей, Дизентерией или Зайцем так вообще супер.
– А чем тебе эти имена не нравятся? Хорошие имена,
звучные, красивые. И кстати, древние, ещё из того мира, прошлого.
Так что гордиться надо тем, что мы умудрились сохранить частицы
наших пращуров, а не хихикать тут. Прояви уважение к предкам,
мальчишка, – дед вполне серьёзно посмотрел своими «мёртвыми»
глазами прямо в лицо улыбающегося Калина, но взгляд этот ничуть не
утихомирил, а наоборот, ещё больше развеселил ребёнка.
– Да-да, знаю я, что из прошлого, – не в силах
сдержаться, он вновь захихикал. – Ну да ладно. Чего я только тут
уже не встречал, так что не именам удивляться. Проехали, – с трудом
стянув улыбку, махнул рукой и принялся помогать деду.
– Ты вот мне лучше скажи, чего за оружие у вас там
такое было, и можно ли тут сотворить нечто подобное?
– Не, Карман, не выйдет. Это, понимаешь ли, высшие
технологии, – дёрнув бровью, хмыкнул с толикой сожаления Калин. –
Эх, как был бы я рад хотя бы старенькому АКСу. А какие у меня
кевларовые штаны с рубахой были, м-м-м, закачаешься! А ботинки… –
и, глянув на свои нынешние, он тяжко вздохнул. – Не то,
что эти.
При воспоминании о своих прошлых вещах Калину
взгрустнулось.