и затылка.
Его тянули по ступенькам, и он ощутимо бился о них головой.
Насчитав таким образом четыре штуки, пришёл в себя
окончательно.
Ноги, ноги, много ног, больших и маленьких, грязных и
часто с ссадинами, а ещё стены, ободранные, но всё же рукотворные,
бетонные. Любопытные зеваки пытались приблизиться, рассмотреть
внимательней, особенно дети, но грубый окрик и ругань прямо над
головой Калина останавливали их.
– Да брось ты, – послышалось откуда-то спереди,
видимо, от того, кто его тянул, – пусть разок припалит, и сами
отстанут.
– Хазур приказал не подпускать никого. Тащи
молча.
Ещё когда Калин находился без
сознания, меченые, пленившие его, дошли до одного из своих постов,
и, прихватив оттуда ещё двоих воинов, вся компания
направилась к древнему бункеру, в котором проживал этот
клан.
Жили они там давно, ещё с самого начала конца света
и зарождения нового мира. Бункер тот
сконструировали далёкие предки именно на тот случай, когда наступит
«великий писец». Оборудовали они его так, что несколько сот
высокопоставленных чиновников с семьями, богатейших граждан,
сумевших купить себе и близким места в «Ковчеге», ну, и некоторое
количество военных, обеспечивающих охрану, а так же
обслуживающий их персонал могли переждать там трагедию в
течение нескольких десятилетий. Но «писец» случился настолько
неожиданно масштабным, что десятки лет растянулись на
сотни. А привыкшие к хорошей сытной жизни жители
«Ковчега», когда столкнулись с нехваткой питания, начали есть
человечину. Изначально всё происходило «культурно». За
сервированным золотом столом, под классическую музыку слуги
подавали мясные блюда, приготовленные по новым рецептам. Гурманы
смаковали выловленные в тарелке кусочки и играли в новую игру –
«угадай, кто это». По вкусу они пытались определить пол и возраст
своей еды, спорили, делали ставки, а по окончании трапезы в зал
выходил сам шеф-повар и выносил накрытое блюдо. Звучали последние
ставки спорщиков, и наконец открывалась крышка. На блюде лежала
голова жертвы. Так, незаметно для них самих, началась полная
деградация, как личностная, так и моральная. Когда сожрали весь
низший персонал, и бывшие военные смекнули, что пришла очередь их и
их детей, а детей ХОЗЯЙВА предпочитали есть в первую очередь, то
учинили бунт, вырезав часть господ, а часть пленили, оставив «мясо»
на запас. Теперь власть была у сильнейших. У них она и осталась.
Каннибалов в городе водилось ещё несколько кланов, но эти считали
себя элитой – прямыми потомками древних воинов, носителями
«сильной» крови.