. Она явно
пошла в отца. Если бы не четыре руки у её предка, то его вполне
можно было бы спутать с обычным человеком. На неандертальца он
совершенно не походил. Крепкий, широкоплечий, на голову выше своих
соплеменников, живое, выразительное лицо, бледно-голубые глаза,
взгляд умный, цепкий. В глазах искрился разум и
мудрость. На
вид правителю можно было дать не более шестидесяти лет.
Жители Ковчега считали себя именно ЛЮДЬМИ, а не
глотами и не мечеными, как их называли хуманы. Они являлись
прямыми потомками тех, кто долгие годы находился в полной изоляции,
где этим предкам удалось пересидеть самые опасные времена
излучений, благодаря чему они не
получили столь явных изменений, повлекших за собой сильные
мутации. Это произошло с теми, кто контактировал с
новым миром на заре его зарождения. Вынужденное кровосмешение из-за
жизни в тесном пространстве, каннибализм и многие другие факторы
повлияли на внешность, но больше на разум, сделав их туповатыми,
почти животными. В дальнейшем половые связи с пленными хуманами
давали более разумное потомство, но часто уродливое. А вот с
пленёнными людьми с чистых земель дети получались очень хорошие.
Это и был главный секрет людей Лексия – чистых женщин беречь для
размножения, потомство от рабынь воспринимать наравне с
законнорожденными. Другие племена этого не делали, и сильно
проигрывали в развитии.
Когда разукрашенные и обряженные в костяные маски
меченые нападали на поселения, наводя там дикий ужас одним своим
видом, и уносили с собой добычу, местные после набега всегда
справляли похоронный обряд не только по убиенным, но и по живьём
унесённым. Никто из них не мог помыслить, что дочери их и жёны
продолжают жить ещё очень длительное время, рожая миру новых
«глотов».
Деградировав практически до животного уровня, жители
Ковчега с притоком новой крови вновь стали развиваться. Наблюдая за
общением, действиями своих пленников, они обучались, сами не
осознавая того. Военная выучка, муштра, конечно же претерпевшая
немалые изменения, всё же осталась в генетической памяти потомков
вояк, что в выгодную сторону отличало их от остальных племён
каннибалов. Вновь поумнев, жители Ковчега, «подсматривая» за жизнью
людей с чистых земель, видимо, на подсознательном уровне тоже
стремясь очеловечиться, начали насаждать незыблемые традиции, тем
самым закрываясь ими от понимания, что они уже давно не
люди.