Ремни из толстой шкуры удерживали добротный прошитый матрац,
гнутые спинки были украшены резьбой. Рядом стоял здоровенный
сундук с обитыми железом углами, а на стене висели пустые полки.
Судя по следам пыли, совсем недавно на них что-то стояло. Вся
немногочисленная обстановка сделана по уму, удобно и очень
качественно, как говорится, на века. На полу мягкая шкура вместо
ковра, на стенах рисунки: сцены боя и охоты, пейзажи города и леса,
выполненные в цвете, и довольно умело. Калин медленно
шёл вдоль стен, внимательно рассматривая творчество меченых. Он не
помнил, как оказался в этом помещении. Очнувшись лежащим на полу
неизвестно где, первым делом проверил нож.
- Уф, – выдохнул он с облегчением, – на
месте.
После разговора с вождём шаман снова дал выпить
отвар. Калин выпил, подумав, что раз его желают женить, то точно не
отравят, по крайней мере, пока. Не ожидая подвоха, он опустошил
поднесённую ёмкость и не успел её вернуть проклятому колдуну, как
мир вокруг поплыл в глазах, свет померк. Очнулся мальчик уже
здесь.
Дошёл до двери. Железная, низкая, узкая, как на
корабле. Подёргал ручку – заперто.
Почему-то даже не удивился. На полу в углу глиняный
таз и кувшин того же материала. Заглянул – вода. Рядом сложенная
вполне чистая тряпка. Принюхался к кувшину – слабый кисловатый
запах, будто недавно в этом кувшине держали скисшее молоко. Пить не
рискнул. В животе громко заурчало и свело от запахов. Голод мучил
уже настолько, что мальчик готов был съесть что угодно, даже в
сыром виде.
«Интересно, сколько времени прошло? – размышлял он,
медленно вышагивая по комнате, продолжая разглядывать стены. –
Сутки бродил по тоннелям, ну, примерно сутки в клетке просидел, тут
ещё повалялся… хм… двое? Трое?»
Желудок вновь свело. Калин согнулся, ухватившись за
живот. Стиснув зубы, матерно выругался и повернулся к кувшину с
водой. Долго принюхивался, но всё же решил сделать пару глотков.
Жжение внутри тут же прошло, резь утихла, только урчать желудок
стал чаще и громче.
- У, гады, хоть бы сухарей каких дали, козлы
крашеные! – прорычал он раздражённо. Ярость нарастала.
Час, может, два, или даже все три прошло
с момента пробуждения. Комната изучена досконально, сундук, к
великому огорчению, оказался пуст, кувшин тоже давно опустел, а
есть хотелось только сильнее, хотя казалось, что сильнее и некуда
уже. Однако…