- Господа идут.
***
- И я приветствую тебя, Лексий, – высокий человек в
длинном сером балахоне с капюшоном, скрывающим лицо, протянул свою
длань над склонённой головой правителя меченых и снисходительно
коснулся её. – Что тут у вас происходит?
С интересом окинув взглядом помещение, говоривший
обратил внимание на мальчика у трона, который довольно-таки надолго
замешкался, прежде чем опуститься на колени, как то делали всегда и
все без раздумий, а этот словно думал, опускаться или
нет.
- Свадебный обряд, Господин. Дочь моя, Тарна, замуж
выходит, – Лексий стоял перед человеком в балахоне и двумя его
спутниками, опустившись на одно колено и в почтении склонив
голову.
- Мальчик. Он не похож на ваших, и тем более
на хуман. Кто он?
Лексий немного замялся с ответом.
- В северном гроте мы его взяли, Господин, он и есть
будущий муж Тарны.
- Не до свадеб пока. Идём, Лексий, разговор у меня к
тебе есть.
Лексий поднялся, и они вышли в другое помещение.
Меченые шептались, переговариваясь, и иногда поглядывали на вроде
как скучающего мальчишку, сидящего на полу. Но вид тот был
обманчив, Калин не скучал. Он лихорадочно размышлял о том, как
использовать появление этих Господ, чтобы смыться отсюда. В зале
находилось слишком много народа, чтобы суметь прорваться, да и
двери… Дальше ближайшего заслона ему всё равно не уйти.
Приготовления к свадьбе продолжались. Вот уже и невеста явилась в
сопровождении эпатажных подруг. Калин усмехнулся, взглянув на неё,
на что девушка отреагировала ожидаемо агрессивно. Сощурив глаза,
она прошипела:
- Что-о, нра-авлюсь?
- Ты на Хель похожа. Богиню смерти, – усмехнулся
Калин, продолжив с издёвкой: – Только с макияжем чутка
перестаралась. Воротник не давит, милая?
Здоровенный костяной ворот с шестью высокими шипами,
увенчанными засушенными головами, видимо, и правда давил,
потому как девушка лишь скривилась, поведя обнажённым плечом,
злобно засопела, но ничего не ответила. Возможно, она даже
побагровела от ярости, но под плотным слоем краски Калин этого не
увидел. Совершенно белые губы с горизонтальной алой полосой сильно
контрастировали на фоне совершенно чёрного лица. Наложенные ногти –
нет, вернее, то были натуральные когти, сантиметров по десять
каждый – выкрашенные в золото, сильно стесняли движение её рук.
Было заметно, что девушке довольно некомфортно, к тому же платье из
воздушного, почти прозрачного материала практически не скрывало под
собой её женских прелестей. Если бы не длинная алая фата, которой
она обмоталась, как сари, то Калину вновь пришлось бы краснеть.