– Давай выручай, лейтенант.
И Иван полетел в паре с командиром эскадрильи. Вернулся, приземлились на аэродроме, голова гудит, в горле пересохло, ступил на землю, от напряжения закачало. А когда обошел штурмовик, всем телом ощутил, что такое война: пробоин было не сосчитать, были пробоины и под кабиной, видимо, спасли жизнь Ивану установленные бронированные щиты. Только начал Иван успокаиваться, как снова поступил категорический приказ на вылет, и вылетели тогда все летчики во главе с командиром полка. Половина их не вернулось, а Иван снова был цел и невредим. Командир полка в тот же день доложил командиру дивизии, и тот разрешил оставить Ивана в полку, а вскоре он был зачислен в штат полка. Так снова разошлись пути-дороги в жизни Ивана, и летает он уже в этом полку почти полтора года, стал командиром звена, получил старшего лейтенанта и был награжден орденом.
– А зацепил нас немец, смотри, Вася. – Конец левого крыла был продырявлен.
– Ничего, командир, это быстро залатают, – улыбаясь констатировал Вася, и они направились к командиру эскадрильи и другим экипажам.
– С возвращением, Ваня, мы уже заждались, – протягивая руку, приветствовал Ивана комэска капитан Березкин.
– Карулин вот еще не вернулся, куда он отвернул после штурмовки, ты не видел?
Они начали обсуждать этот боевой вылет. Он был не совсем удачным, это чувствовали все, кто вылетал на боевое задание. Развеселил немного экипажи рассказ Ивана об атаке мессеров.
– Два истребителя на один штурмовик – это много. В рубашке ты родился Ваня, – подвел итог комэска.
Молча еще минут десять стояли, ожидая, не послышится ли звук «горбатого». Так и не дождавшись экипажа лейтенанта Карулина, пошли к землянке. Иван шел не спеша, тело немного подрагивало, и чувствовалась усталость, но настроение было жизнерадостным, все вокруг говорило – жив, и он с радостью рассказывал, как ушел от мессеров.
Ужин в столовой летного состава проходил в молчании. Этот день для полка был неудачным. С боевых заданий не вернулись два экипажа. Случай с экипажем Ивана несколько менял картину, получалось, и самолет спасли, и сами вернулись, да еще выяснилось, что один из мессеров в том бою был подбит. Ивану пришлось до ужина рассказать не меньше трех раз, как помогли ему родные овраги немцев перехитрить. Ужин уже подходил к концу, когда вдруг комэска, который сидел рядом, хлопнул Ивана по плечу и восторженно произнес: