–
Ни одна осада не длится месяц, – сказал капитан. – В Венден можно
не посылать. Если город не захватили через неделю, осаду снимают.
Тысячи ртов трудно кормить. Вокруг Сборска еды мало – прошлогодний
хлеб кончился, новый еще не поспел. Подвоза нет, денег у княжны
нет, веси запустели… Смерды не воины, ждать не умеют. Постоят и
разбегутся.
–
Они могут взять город приступом!
–
Это как? – усмехнулся Конрад.
–
Взобраться на стены или выбить ворота!
–
Сборск стоит на горе, три стены его высокие и отвесные, – сказал
капитан. – Лестницы здесь не поставишь. С четвертой стороны мешает
ров и вал. Прорваться внутрь можно через ворота, больше никак.
Подход к ним защищают две стены вдоль дороги. Арбалетчики сверху
застрелят всех, кто приблизится. Смерды могут стоять в отдалении,
вопить, потрясать оружием и посылать нам проклятья, но ворота этим
не откроешь. В таких случаях помогает подкуп, но откуда золото у
княжны? Две сотни солдат, что есть у меня и Жидяты, для защиты стен
достаточно.
–
Смердов будет тысяча!
Конрад хмыкнул.
– У
княжны Евпраксии, насколько знаю, сотня обученных кметов, остальные
– сброд. Мои парни отдубасят их даже в поле. Они это могут! Я не
знаю, почему рыцарей-монахов считают лучшими воинами. Их била даже
Жмудь! Уроженец земли Швиц стоит трех колбасников, нацепивших белые
плащи с крестами. Это латная пехота, князь! Помню, нас
атаковала железная конница герцога Миланского. У каждого полный
доспех, тяжелое копье и двуручный меч. Они неслись, громыхая, как
войско ада. Казалось, нет силы, способной их остановить. Герцог
ерзал в седле, предвкушая победу, но мы стали в десять рядов,
загородились щитами и уперлись древками в землю. Арбалетчики
натянули тетивы и наложили болты с гранеными наконечниками.
Миланцев было двое против одного нашего…
– Я
помню! – оборвал князь. Наемник пустился в воспоминания. Его звали
не за тем. – Обещаешь, что продержимся месяц?
–
Хоть полгода!
Князь жестом отпустил капитана. Тот встал и, громыхнув
железными подковками, пошел к двери. Ступив в коридор, Конрад
услыхал слова Казимира, обращенные к Жидяте:
–
Всех жителей города – за стены! Наемник прав – ворота откроет
измена…
Казимир говорил по-русски, думая, что капитан не понимает.
Рота наемников прибыла в Сборск недавно. Казимир обрадовался ей,
как голодный куску хлеба. Князь дотошно расспросил Конрада о
достоинствах его алебардщиков, с упоением слушал воспоминания
капитана о прошлых битвах, но узнать, говорит ли Конрад по-русски,
не удосужился. Нужды в том не было. Князь свободно говорил
по-немецки и на других языках, распространенных в землях ордена,
впрочем, как и Жидята.