Намеревается слезть, телефоны стихают. Входит дед Никита с ружьём.
ДЕД: Чего, яйца, что ль, высиживаешь?
СОНЯ: А ты чего с ружьём шляешься?
ДЕД: Я на службе.
СОНЯ: А я просто так, да?
ДЕД: А-а… Ну, сиди. (на скелет) И этот начеку. Хе-хе-хе… А куда народ-то весь смигнул?
СОНЯ: Сам-от в галстук оделся и бегом…
ДЕД: В тувалет?
СОНЯ: Кто его знает? Сиди, говорит, на телефонах… Час сижу!
ДЕД: Ну, значит, в тувалет.
СОНЯ: Почему это?
ДЕД: Сама сказала: оделся в галстук и…
СОНЯ: А при чём здесь туалет?
ДЕД: Ну так, в галстуке ж. Манька говорила: Кузьмич, мол, в галстуке и в уборную ходит.
СОНЯ: Ну?
ДЕД: Чего «ну»?
СОНЯ: Уборная-то где?
ДЕД: О, ё-о, чего? Как где?
СОНЯ: То есть, тьфу, Егор где?
ДЕД: В уборной, поди.
СОНЯ: Почему?
ДЕД: (разозлившись) Да едрит тя в поперечину, Соньк! Ты же сама сказала: оделся в галстук и бегом в уборную!
СОНЯ: Кто?
ДЕД: (снимает с плеча ружьё) Я тя щас пристрелю! Сидишь тут кукушкой на столе и ни хрена… ни эта… никакого… Кто где, говори?!
СОНЯ: (спрыгивает со стола) Ой, Сергеич, всё скажу, не стреляй!
ДЕД: (наставляет ружьё) Ну, говори!
СОНЯ: Скажу, скажу… (поднимает вверх руки) Сдаюсь! Ничего я не знаю, дядь Никит, ей-богу!
Резкий звонок телефона, дед от неожиданности стреляет, белый телефонный аппарат разлетается в дребезги. Скелет падает.
Ой, скелета убили!
Испуганная Соня убегает.
ДЕД: Ё-п-р-с-т, война что ль?
Прячется под стол. Вбегает растрёпанный, в изодранной женской одежде, с шишками на лбу и синяками на лице, Стёпа. Он возбуждён, глаза его горят. За ним вваливается запыхавшаяся Манька. Она тут же оседает на скамейку у порога.
СТЁПА: (сверкает глазами, кричит) Егор Кузьмич!.. Егор Кузьмич!..
ДЕД: (из-под стола) Чего, окружают? Манька, отойди от дверей, я жахну!
МАНЬКА: Погоди… отдышусь… Стёп, ты чего… из бани… в степь-то рванул чего? Еле поспевала…
СТЁПА: От радости, мам! От счастья… полноты!.. Егор Кузьмич?!
Подбегает к лежащему скелету, поднимает нго.
Да не изводите себя так… Бледный-то какой! Всё о кей!
МАНЬКА: (с испугом) Стёпка, охолонись, не он это!
СТЁПА: А? (видит, что ошибся) А-а! А-ха-ха-ха…
Хохочет, как сумасшедший. Дед поднимается с пола. Манька подходит к Стёпе, бьёт его по щекам, подвывает.
МАНЬКА: Ы-ы… Ну, ну, сынок… Ы-ы-ы… Ну-у! Папань, он чего? По.. по… помешался, что ль? (трясёт, грозит кулаками) Ах ты… баб… бабуин проклятый!