– А то что? Попробуешь залезть ко мне наверх? Я готов на это посмотреть.
Стражник вытащил из-за спины лук, но его остановила Флора:
– Генри, не стоит.
– Она дело говорит, Генри, не стоит!
– Я Флора Фондрорийская, дочь Грегори…
– А я Владыка Вильгельмский сын Лорда Итакисяк, ― весело перебил Смолл.
Флора старалась оставаться невозмутимой. Она подошла к Генри и разглядела по пояс раздетого, длинноволосого юношу, который, свесив ноги, сидел на ветке высоко над землей и улыбался во весь рот.
– Ты не знаешь, где тут ближайший населенный пункт? ― Принцесса старалась говорить легко и непринужденно, сохраняя достоинство, что было не просто сделать в мокром грязном платье.
Смолл сунул книжку в рюкзак, после чего ловко спрыгнул на лист снизу и уже по нему скользнул на землю, обрызгав стражников, загородивших девушку. Он заметил на коричневых доспехах стражников вытесненную золотом эмблему лабриса ― регалию Фондории и вскинул брови.
– Это твои телохранители? ― Он слышал, что у королевских летунов зеленные доспехи, но все равно по дуге обошел мужчин, выискивая на их плечах знаки ― лук полумесяцем с натянутой стрелой.
– Стражи, ― поправила Флора. ― Так ты знаешь, где тут ближайшее поселение?
Она впервые видела накаченного мужчину без рубашки и долго не отводила взгляд от его тела, словно вылепленного из глины умелым скульптором. Смоллу польстило, что его так открыто разглядывают. К тому же девушка показалась ему очень красивой, и то, что она была в мокром платье, а ее волосы висели, как старая тряпка, которой Марта мыла полы, ничуть не помогало скрыть красоты. Большие глаза цвета влажного изумруда, такие яркие, точно изнутри их подсвечивали летающие жучки, пухлые невинно приоткрытые губы и кожа, на вид сказочно гладкая, Смолл одновременно и хотел ее коснуться, и боялся не нарочно оставить на ней царапины.
Он заметил, что Флора дрожит, и вытащил из рюкзака хлопчатую рубашку.
– Надень, ― сказал он, бросив рубашку девушке. ― Наши домики стоят неподалеку. Я покажу.
Смолл молча обогнул стражу и рукой поманил за собой. Он шел без зонта, капли поутихшего дождя стекали по его мокрому телу. Принцессе показалось, что юноша дразнит ее: «Смотри, как я могу! ― словно говорил он. ― А ты, трусишка, и дальше прячься». Флора надела рубашку и вылезла из-под непромокаемого материала, который несли стражи над ее головой.