Приобретать чужие земли, ставить новые города, так было до юного великого князя Василия Васильевича. Но когда он вдруг решил продать пару деревень – оказалось неслыханным делом. Как его ни разубеждали, князь стоял на своем. Дошла эта весть и до великой княгини. Она позвала к себе дьяка Тимофея Ачкасова и спросила его об этой вести. Тот подтвердил. Княгиня нахмурилась и решила переговорить с сыном. Он рассказал ей о том, что, объезжая свои земли с дядькой Михайлом, встретил в Коломенском две деревушки, Колычевскую и Никольцева, там увидел погнившие дома, многие были брошены. Он понял, что оставшиеся смерды могут разбежаться. И решил: лучше эти деревеньки продать, а на эти деньги построить около Серпухова несколько деревень.
Княгиня не без восторга посмотрела на сына: «Такой молодой, а так решает».
– Кому ты хочешь доверить это дело?
– Думаю, старому верному дьяку Федору Дубинскому.
– Смотри, сын. Но… многие тя не понимают. Им это в диковину.
Когда князь Василий объявил Федору об этом, дьяк изрек:
– Упертый же ты, великий князь.
Василий усмехнулся, потом сказал:
– Продашь, да не продешеви. Цена… – Он показал на пальцах.
– Дороговато, – ответил Федор.
– Цену не снижай. Возьмут!
Василий оказался прав. Взяли. Когда Федор вернулся с тугим кошелем и положил его перед Василием, князь достал из него пару рублей и подал Федору. А деньги засунул себе за пояс.
– Поехали! – глядя на дядьку, скомандовал Василий.
Когда отъехали, князь, увидев реку, крикнул:
– Дядька! Смотри, река. Купнемся?
Михайло что-то прикинул:
– Только недолго. Надоть до темна до хором добраться.
Василий хлестнул коня. На берегу он его осадил и, спрыгнув на землю, сбросил одежонку и с разбега нырнул в воду. Всплыл он только на середине реки, чем напугал дядьку. Тот осторожно входил в воду, поеживаясь от ее кажущейся прохлады. Не выдержал и присел, оставив на поверхности бородатую и мохнатую голову.
Немного поплавав, Михайло вернулся на берег, не спуская глаз с резвящегося князя.
– Ребенок! Совсем дитя! – с улыбкой проговорил он.
Когда, полежав и обсохнув, они тронулись в путь, дядька сказал:
– Отсель твой дед, Димитрий Донской, пошел на татар.
– А ты тама был? – не без интереса спросил Василий.
– Был. Мне тогда всего двадцать годков было. С батей пошел. Как и три моих братца. Один я вернулся, – вздохнул Михайло.