– Непредсказуем? Что вы имеете в виду?
– Нет нужды говорить об этом. У нас нет сомнений в вашей порядочности. А если вы все же найдете возможность принять наше предложение, – Орлов вновь перешел на предупредительно-любезный тон, – ждем вас 23 мая в 12 часов по этому адресу…
Он положил на стол перед Карповым визитную карточку.
– К этому сроку вам надо полностью урегулировать все дела. И, чтобы вы не думали, будто это – чей-то розыгрыш, вот – возьмите…
Рядом с визиткой на столе появился пухлый конверт.
– Что это? – спросил Геннадий Иванович.
– Аванс. Десять процентов.
– Но ведь я пока не принял ваше предложение. Что, если…
– Просто вернете деньги назад.
Орлов встал, предусмотрительно придержав рукой хлипкий стул, но тот все равно попрощался с ним резким звуком. Пожимая руку гостю, Карпов вновь ощутил его цепкий взгляд.
Деньги, конечно, следовало вернуть прямо сейчас. Какой смысл потом ради этого специально куда-то тащиться? Но Геннадий Иванович промолчал.
Когда Орлов скрылся из вида, он прикрыл конверт первой попавшейся папкой и смахнул его в ящик стола. Похоже, никто из сослуживцев этого не заметил.
Надпись на оставленной визитке была весьма лаконичной:
«Орлов Олег Валентинович. Консультации и инвестиции. Жуковка, ЖК «Оазис», строение 10».
На обороте обнаружилась подробная схема проезда к указанному строению.
Карпов придвинул к себе клавиатуру и вбил имя заказчика в гугл. Орловых, как и следовало ожидать, нашлось несть числа. Олегов Валентиновичей – немногим меньше. Сергеевы дали тот же результат.
Геннадий Иванович почувствовал на себе чей-то взгляд и быстро поднял глаза, решив, что посетитель вернулся. Но, судя по тому, как пристально изучала бумаги Лена, дело было в ней. По-видимому, несомненная статусность гостя косвенно повысила акции Карпова.
«Может, взять ее с собой в качестве помощницы? – мелькнула шальная мысль. – Стоп! – одернул себя Геннадий Иванович. – Взять – куда? Я еще ничего не решил».
Он придвинул к себе первую попавшуюся рукопись и сделал вид, что погрузился в работу. Но в действительности думать сейчас мог только об одном: неужели в том конверте под столешницей действительно лежать пять тысяч долларов?