.
ХОЛЛИ. Он – ужасный гость.
МИССИС РОБИ. Пендрагон.
ГЭВИН. Что?
МИССИС РОБИ. Лежи тихо и позволь мне перевязать твою рану.
ГЭВИН. Вы произнесли слово.
МИССИС РОБИ. Что-то в твоем лице напоминает мне злого человека, которого я однажды встретила, хотя этот дом мы получили по его соизволению.
ГЭВИН. Вы сказали – Пендрагон.
МИССИС РОБИ. Дом по-прежнему его, или его сына, если Зах уже умер, и я надеюсь, что он умер. Я надеюсь, позволяю себе надеяться, что умирал он долго и мучительно. Ты можешь возражать, но я говорю все, что хочу, потому что я старая и у меня есть привилегии, пусть от меня дурно пахнет.
ХОЛЛИ. Почему я не могу иногда купать солдата?
ФЭЙ. Потому что он опасен.
ХОЛЛИ. Он такой слабый. Ты купаешь его. Бабушка купает его.
ФЭЙ. Он выглядит беспомощным, дорогая, но на самом деле это не так. Поверь мне. Я знаю.
ХОЛЛИ. Обещаю, что буду осторожной.
ФЭЙ. Но ты не будешь. Семнадцать – возраст неосторожных. В твои годы я тоже думала, что я – осторожная, но сильно ошибалась, и ты – результат.
ХОЛЛИ. Я всегда осторожничаю, я очень осторожная девушка. Когда отец берет меня на охоту, я всегда такая осторожная.
ФЭЙ. Ты уже выросла. Тебе больше нельзя охотиться.
ХОЛЛИ. Если я выросла, тогда могу мыть солдата.
ФЭЙ. Держись от него подальше.
ХОЛЛИ. Моя мама любит солдата. Моя мама любит купать его. Она оставляет его для себя.
ФЭЙ. Он все еще в забытье. Может, мы поиграем в рождественскую игру.
МИССИС РОБИ. Он говорил со мной, в каком-то смысле, намедни.
ФЭЙ. Солдат говорил?
МИССИС РОБИ. Конечно, солдат. Кто еще будет говорить со мной?
ФЭЙ. И что он сказал? Говорил здраво?
МИССИС РОБИ. Он говорил о Пендрагонах. Или я говорила о Пендрагонах.
ФЭЙ. Мы никогда не будем говорить об этом. ты понимаешь? В этом доме мы никогда не должны говорить об этом.
ХОЛЛИ. Мама, кто такие Пендрагоны? Как в той книге? Мэлори. Король Артур был…
ФЭЙ. Нет. Это совсем другое и совершенно тебя не касается. Твоя бабушка опять заговаривается. Она давно рехнулась.
МИССИС РОБИ. Как бы мне этого хотелось.
ФЭЙ. Если заговоришь об этом еще раз, в этом доме, где тебя может услышать твой сын, ты пожалеешь.
МИССИС РОБИ. Да, я пожалею. В этом мы можем не сомневаться, это точно. Да. У ее мужа красные глаза, они светятся в темноте, как у волка, и он всегда позволяет противнику ударить первым, а потом бьет сам, срубая голову. Это мой сын.