Наконец – дождь. Он лил всю ночь, я к нему начинал привыкать, и в полной тишине казалось, что он совершенно бесшумный, что он часть этой тишины.
Дома никого, поэтому желание влезть в тапочки и банный халат было особенным. Я встал, обернул себя простыней, халата поблизости не оказалось, и, надев тапочки, пошел на кухню. На столе стояла большая тарелка с манной кашей, накрытая прозрачной посудиной и записка «Милый. У меня всего две головы. Будь умницей. Тарелку можешь не облизывать». На плите стояла сковорода с тостами.
Я фыркнул. Но не от последней фразы про тарелку – к такого рода шуткам я привык, и не оттого, что она величает своих клиентов «головами» как коров – к этому я тоже стал привыкать, но к чему я не мог привыкнуть так это то, что мама до сих пор зовет меня «милый». Я инопланетянин. Разве они могут быть милыми. Милый так похоже на мыло. Неужели я могу быть космическим пришельцем в пене? Не может этого быть! Надо будет с мамой серьезно поговорить об этом.
Моя мама – парикмахер, отец – экспедитор. Мама стрижет людей, папа их раскапывает. То есть он раскапывает не только людей, а также все то, в чем они жили и чем пользовались – дома, утварь, в котором они варили плов и делали кофе, хотя, наверное, вряд ли в каменном веке было кофе.
Я посмотрел на себя в зеркало, которое стояло рядом с плитой – мама любит делать два дела одновременно, варить и красить (глаза маленькой кисточкой), и увидел далеко не милое лицо, а небритую физиономию уголовника с криминального сериала.
– Ну и рожица у вас, Филимон, – начал я утреннюю беседу с самим собой, чтобы понять насколько я сегодня адекватен и готов вступить в бой с новыми жизненными ситуациями, если таковые будут. – Вы прилетели на планету X, чтобы вступить в контакт с неопознанными объектами. Например, эта чашка. Из чего она состоит? Или же стена. Она прослушивается. Пол теплый. Что его греет?
Я налил воды в чайник и поставил его на плиту, а сам достал с поверхности двухметрового холодильника недоделанного слоненка на манеже – пазл, который я уже собираю около двух недель по субботам и воскресениям (в остальные дни я не могу, так мы со слоненком договорились – то, что представления в цирке только по выходным дням, следовательно я соблюдаю их режим). У этого недоделанного животного уже было две ноги, часть лица, а именно глаз и два уха. Завершив хобот, мне пришлось оторваться от этого увлекательнейшего занятия, так как засвистел чайник. Одновременно с чайником позвонили в дверь.