– Да я просто забыл, что у тебя зимой по снегу почерк и то лучше. Простите, не почерк – опись.
Лучевой забрал телефон. Вернул.
– Ночной режим и яркость поменьше не пробовал ставить? – Он снова зашуршал пакетиками, которые достал из рюкзака. – Слушай, это сказали после еды сосать. А другие вообще каждый час надо по две штуки. Вы, блин, с Леркой решили посоревноваться? Кто, пока болеет, сосать лучше научится?
Марк захрипел, не в силах застонать. Лежать в одиночестве целую неделю и умирать было, конечно, плохо. Но сейчас стало немного получше.
– Ладно-ладно, барин не в настроении, барин не может ответить и послать. Давай, открывай ротик и лижи свои сосалки, а я пока поесть закажу и фильм какой-нибудь найду.
* * *
«Лерка не придет?»
Стереть «?».
«.»
Солнце слишком ярко для закатного светило через щель между шторами. Лица в фильме светились синим негативом, но просить Лучевого наклонить экран ноутбука лень.
– С чего ты взял? – Лучевой вздохнул, вернув телефон. Началось.
«Она написала. Сказала, что с работы не отпустили».
– Ну, сейчас погода хорошая, лето. Чего ты хотел? – Лучевой потянул пальцы к пробелу на клавиатуре.
«Луч, что происходит?» Щелк. Пауза.
– Ты о чем?
Марк закатил глаза, выдыхая. Сложно разговаривать молча. Он потянулся к тумбочке, чтобы взять пертуссин – глотком смазать связки, которые собирается снова надорвать, так и не восстановив.
– О том, что мы не виделись почти две недели. Она даже на связь почти не выходит. Луч, что происходит?
– А я откуда знаю, что у вас происходит? Ты, кретин, вместо того, чтобы долечиться, подорвался ее тогда проведать. А то она, бедненькая, не вылечится, пока ты не сдохнешь. Ну и че в итоге? Ты болеешь, она здорова и работает.
Сам ныл, что она постоянно мозги ебет, так радуйся, что сейчас – нет. Или ты решил мне мозг поебать? – Лучевой захлопнул крышку ноутбука, почти скинув его на пол. – А вообще, закрой, блять, рот и заткнись. Какого черта вообще разорался…
Марк вдохнул, выдохнув резко и со свистом и хрипом из легких. Наблюдал за сборами Лучевого он уже молча, только, когда он стоял уже у двери, взял в руки телефон, открывая заметки…
– Закрой. Свой. Рот.
Дверь захлопнулась.
* * *
На кухне грохот, запах на грани сводящего желудок от голода и неприятного. Лучевой там сладкий перец жарит вовсю – слюна во рту копится, а почему – неясно. Он еще и поет что-то – дразнится, что может. «ВКонтакте». «Разве ангина – не инфекционное? Какого хера ты ошиваешься здесь каждый день и все еще поешь?»