– После чего? – не понял я.
– После «выхлопа», – повторил Перепел.
– Это что?
– Он, видимо, имеет ввиду, после «выброса», – пояснил Макс. –
Так называется резкий всплеск аномальной активности. Они в Зоне
происходят с регулярной частотой.
– Ага, плеск амональнй – подтвердил Перепел. – Регулярно. Как
месячные у бабы. А сразу после выхлопа Зона сламом богата. Так вот,
прошвырнулся я тогда по Мусорке и нашёл… – Перепел наклонился
вперёд и зашептал, жарко дыша водочно-луковым перегаром, – нашёл
целую россыпь «чугунных арбузов». А за один «арбуз» можно три тыщи
взять!
– А что такое «чугунный арбуз»? – спросил я.
– Ну, арбуз такой… чугунный – Перепел, поясняя, обхватил
пятернями невидимый футбольный мяч. Макс, у которого на лице было
выражение, как у отличника, тянущего руку на уроке, типа
«я-знаю-я-знаю-спросите-меня», снова встрял с пояснениями:
– Это такие, состоящие из сплава самых разнообразных редких
металлов, глобулы.
– Во-во, глобусы, – согласился Перепел. – Так вот, этих
«арбузов» там было аж двадцать четыре штуки! Шесть я на своем горбу
упёр в тот раз, а остальные заховал хорошенько. И нужно теперь
только придти за ними, взять – и обратно. Считай не рейд, а просто
прогулка! Свезло вам, желторотики!
– Ну тогда давай за удачу!
– Точно! За фарт! – Перепел взял стопку с водкой и, на
удивление, не опрокинул сразу в рот, а подержал на весу и
сказал:
– Кто в Зоне не бывал, тот фарта не видал! В Зоне без фарта
никак!
И только потом выпил.
– Только вот тяжеленные они, – сказал Перепел, жуя и постепенно
втягивая в рот перышко лука. – У меня чуть пупок не развязался,
пока я их тащил.
– А они разве не радиоактивные? – спросил Макс.
– Фонят, конечно, куда ж без этого. Да в Зоне почти всё фонит.
Но мы их в свинцовых коробах понесем. Так что не боись, без
инструмента не останешься, будет, чем баб радовать.
– Слушай, Перепел, а женщины-старатели есть? – поинтересовался
я.
– Нее, такого не бывает. Зона баб не любит. Говорят, ещё ни одна
баба живой из Зоны не вернулась. У них там, кажися, моментально
чердак сдувает…
– Да, я читал, – опять вмешался Макс, – что женщины гораздо
более чувствительны к аномальному пси-полю Зоны, и оно вызывает у
них самые разнообразные психозы.
– Так что все бабы здесь, в предзоннике. Если надо – тут
ищи.
Сам собою родился романтический тост «за дам», после которого я
почувствовал, что хмелею, и мне захотелось пойти объясниться с
симпатичной официанткой Аней, что я и решил сделать. Однако,
подходя к стойке, я увидел, что c ней разговаривает какой-то парень
с длинными засаленными волосами, с перхотью на плечах чёрной косухи
и с прыщами на физиономии. Что он ей говорил, я не слышал, но по
Аниному лицу ясно читалось, что ей это не нравится. Парень схватил
её за руку, и Аня попыталась его оттолкнуть.