– Вам бы полежать связанным по рукам и ногам, да еще с крепким кляпом. У него ж отнялось все… Язык же завернут был… Корень загнут… а дышать как?
Странно, но Басин не удивился этому упреку. Он кивнул – понял, – выпрямился и приказал:
– Чудинов! Немедля санитаров. Медицине скажи, что я приказал прежде всего дать стакан водки. Пусть командир хозвзвода найдет. Утром разберемся. Раз живой – значит, очухается. – Он опять нагнулся к бойцу и извиняющимся тоном сказал: – Потерпи чуток… Наладится.
Боец пошевелился, покивал и, трудно подняв словно ватную руку, провел ею по багрово-синюшному, в буграх лицу. Все смотрели на него и с сожалением и с болью, и все ж таки с малой долей брезгливости – уж слишком нечеловеческим оно казалось; слишком неясной, опасно неясной становилась судьба бойца…
Комбат выпрямился и опять резко приказал:
– Все! По местам. Жилин! Пойдем пройдемся по передовой.
И они ходили по передовой, слышали, как стонет тяжелораненый фриц, которого подцепили «кошкой» и волочили к бумажному мешку, смотрели, как работают бойцы. Басин ни о чем не спрашивал, не делал замечаний. Он только смотрел. Уже почти на стыке с восьмой ротой он остановился и спросил:
– Ты кем был до войны, Жилин?
– Газосварщиком.
– То-то смотрю – лицо темное. Прокоптился?
– На нашей сварке лицо не загорает.
– Это ж что у вас за особая такая сварка?
– Мы барабаны для котлов варили. А для этого есть такая сварочная машина. И в ней сидишь как в ЗИСе, в кабине.
– Интересно… Ну и как же вы варили?
– А довольно просто. На ней две газовых горелки на штангах. Одна сверху, одна снизу. Между горелками пропускается барабан, согнутый чуть внахлест. Горелки калят металл, и как только он начинает капать, плавиться – пускают в ход каталки (вообще-то они назывались по-другому, научно-иностранно, но Жилин, когда рассказывал о своей работе, упрощал для ясности). Обратно – одна сверху, другая – снизу. Они и закатывали стык, сваривали. Получались цельносварные барабаны.
– Совсем интересно. Цельносварные – слышал, а такую технологию не представлял.
– А вы что – инженер?
– Да. И где ж такие машины имеются?
– Завод «Красный котельщик» в Таганроге.
– Ну, как же! Слыхал, слыхал. Прямоточные котлы профессора Рамзина?
– И они бывали… – Помимо своей воли, Жилин доверительно сообщил: – У нас говорили, что и дочка его у нас работала – такая беленькая. И ресницы беленькие. Но я этого точно не скажу.