17. Глава 17. А я говорил
Они полчаса пробирались сквозь плотные заросли. Кирилл тащил сверток с «возможным папочкой». Ангелина покорно шла рядом и думала о том, что зря не довела Власова до убийства. Пусть бы поставил точку в этой грустной сказке. Но нет же, поддалась – снова показала слабость.
Ты можешь быть сильнее…
Ангелина дернулась. Голос звучал одновременно близко и далеко. По телу побежали колкие «мурашки». Ее голос. Той, которую столько месяцев удавалось сдерживать и делать вид, что не слышит.
Думаешь, что можно от меня избавиться?
Воздух в легких закончился, отчего Кэйса резко остановилась. От спазма согнулась пополам. Пустой желудок выкручивало наизнанку, Лину вывернуло на сухую траву прозрачной слизью.
– Что там? – притормозил Кирилл. Он бросил Германа и подошел ближе. – Сможешь идти? – нагнувшись, он почти ласково положил руку ей на плечо.
– Отвали, урод! – хрипнула Ангелина и, отпихнув его, снова вырвала.
Живот стянуло тугим узлом. Спазмы накатывали и резали, будто ржавым клинком по плоти.
– Ну, ты и упертая! Держи! – проводник заставил запрокинуть голову и залил немного воды в глотку. – Прополощи. Лина, давай! Дурочка!
Слабо отпихиваясь, она, все же, послушалась и сплюнула воду.
– Власов, что тебе нужно от меня? Не секс – это точно! Так что? – Лина стерла рукой остатки слюны и привалилась от слабости на колено, затем и вовсе съехала на землю и скрутилась калачиком. Кирилл потянул ее к себе ближе.
– Капелька твоей крови, – шепнул он и сбрызнул ее водой. Холодные дорожки потекли за пазуху. – Вставай! Идти осталось минут десять. Там отлежишься.
– Пошел ты!
– Дерьмо! – отстранившись, Кирилл шваркнул по дереву кулаком. На голову посыпалась труха и песок.
Ангелина съежилась, ожидая еще удара, но Власов лишь прислонился спиной к коре и стек на землю.
– Ты не представляешь, как я устал…
– Не знаю, и знать не хочу, – Кэйса попыталась перевернуться. Желудок жгло, в гортань впивались невидимые иголки, словно Лина глотнула швейные принадлежности. Ноги не держали.
У тебя есть сила. Только позови…
– Пшла прочь! – брякнула Ангелина себе под нос и, подорвавшись, на деревянных ногах ринулась в сторону. Запах мужского тела терзал обоняние. Кровь стучала в висках, и Кэйса чувствовала, что тонкая нить самообладания трещит. Сейчас рванет, и будет поздно.