Часто Трино даже задумывался, не повезло ли госпоже Мамее с ним
даже больше, чем ему с ней. Верный исполнитель, уже который год
исправно делающий то, что от него требуют. Но и получал взамен он
много. Он мог сколько угодно практиковаться и тренироваться,
развивая способности. Как у выпускника, последние три года у него
был полный доступ в библиотеку ко всем книгам. Да что там,
формально, когда Трино находился в академическом отпуске, он висел
у Университета на шее, изредка подрабатывая целителем на
общественных началах. Однако этот момент госпожа Мамея ни с кем не
обсуждала. Любой вопрос преподавателей, зачем ей этот нахлебник,
твёрдо закрывала, ясно давая понять, что дальнейшее продолжение
этого разговора ни к чему хорошему не приведёт. Впрочем, старые
преподаватели, например, заведующий кафедры магмоведения Адальгард
или главный специалист по флоре и фауне подводного мира мадам Ирва
хорошо знали политику госпожи Мамеи. И потому относились к пареньку
с гораздо большим благоволением, нежели молодые преподаватели,
видевшие в Трино откровенного нахлебника. Несмотря на это, его
кругозор был крайне обширен, а уж практики было столько, что в
соревнованиях Университета он с пятнадцати лет не участвует по
просьбе самой госпожи Мамеи. Что, впрочем, сильно Трино не
расстраивало – вызовов его умению хватало всегда.
Он пришёл как раз к ужину. Съев пару сарделек с пюре и запив это
дело двумя стаканами апельсинного сока, маг поднялся и поспешил к
госпоже Мамее. Сегодня он, наконец, закончил особо сложную лечебную
процедуру, вернув полноценное зрение трёхлетней дочери одного из
важных знакомых госпожи Мамеи. Девочка в результате родового
проклятия родилась… без зрачков. Трино мучился с ней целую неделю,
пока, наконец, ему не удалось обнаружить, что зрачки-то как раз
были, просто проклятие сделало глаза сверхчувствительными к свету.
И зрачки при малейшей “опасности” сжимались до микроскопических
размеров. И вот он несёт ей запечатанное письмо, в котором
содержится важная информация о новых кознях Церкви.
- Спасибо, дорогой Трино, - кивнув, сказала госпожа Мамея,
восседающая на шикарном бархатном в кресле в своем кабинете. Взяв
письмо, она аккуратно вскрыла его перстнем и достала записку.
- Браво, Трино, просто браво, - сказала она, ознакомившись с её
содержимым, - я не ошиблась в тебе в своё время. Из тебя вышел
просто замечательный целитель, отлично сочетающий качества боевого
мага и иллюзиониста. О лучшем помощнике последние годы перед тем,
как ты поступил в наш Университет, я и мечтать не смела.