Я на радостях запела «Бэсамэ мучо», но Светка утащила меня, потому что у нее было хорошо развито чувство меры.
Естественно, наш дом оказался на окраине возле горы. Пока мы туда ехали – проголодались и зашли в местный ресторан. На меньшее Светка была не согласна.
– Вон, видишь веселую компанию возле окна? Сядем за соседний стол, они наверняка клеится начнут.
– Мне бы до кровати добраться. Не до парней.
Светка покрутила у виска:
– Мы что, сами за обед будем платить? Или ты думаешь, нам родители пришлют?
Я вспомнила, что Светка так и не позвонила домой. Значит, ее родители со вчерашнего дня думают, что она все еще ходит за булочкой.
– Ты когда собираешься домой звонить? Наверное, волнуются, – предположила я, усаживаясь за длинный деревянный стол.
– Когда ты позвонишь, тогда и я, – достала сигареты Светка и знаком попросила у парней спички.
– А я еще в Москве маме позвонила. После «шведского стола». Сказала, что у тебя тетка с мужем в Ялте живут, и они нас пригласили.
Парень услужливо дал Светке прикурить и тут же попросился с компанией за наш столик.
– Клюнули, ха-ха. Заказываем по полной! Наедимся до отвала… А насчет звонка – тогда я тоже скажу своим, что у тебя в Ялте тетка с мужем, и они нас пригласили.
– А представляешь, если наши родители созвонятся? – прикинула Света.
– Тогда они узнают много нового, – ответила я быстро, пока парни рассаживались возле нас.
Четверо ребят, веселых и симпатичных, представители крепкого генофонда страны. Здоровые, спортивные, позитивные и молодые. Они щедро заставили весь стол салатами, зеленью, мясом и разносолами. А также удивили импортным алкоголем, который был вдвое дороже, чем вся еда.
– Такие лохи остались только в глубинке, – мимоходом донесла до моего уха Светка и зацепила вилкой язычок с хреном.
– Сейчас петь начну – так мне хорошо… Как ты думаешь, им лучше украинскую или казачью?
Естественно, каждая из нас уже выбрала, с кем закрутит роман. Светка призывно смеялась над шутками чернявого, ну а мне понравился молчаливый и плечистый.
– Пойдем покурим? – обратился вдруг чернявый к приятелю, и они растворились за известковыми стенами корчмы.
Оставшиеся двое развлекали нас анекдотами за четверых: и про Брежнева, и про Андропова, и даже про Горбачева свежак. Мы в свою очередь тоже не отставали и высмеивали московскую жизнь – продали столицу за ужин.