— Минута до старта.
Белобрысов еще раз подергал ремень
— сидит плотно, стул зафиксирован по ходу движения. Неприятнее
старта в полете ничего нет… разве что посадка. И то: во время
посадки страха больше, неудобства меньше. Вне эфира кристаллы не
могут создать достаточную гравитацию, не изгадив все вокруг
корабля, а перегрузка все-таки нешуточная: подбросить даже
пятидесятитонный «Блик» на полсотни метров вверх — непростая
задача, для решения которой и создаются сложнейшие стартовые
орудия.
Корпус вздрогнул еще раз — вода в
канале медленно потекла, с каждой секундой ускоряя свое движение.
Сейчас опустятся стартовые опоры, которые держали корабль на ровном
киле в сухом состоянии.
Белка поправила «венец» и взялась за
рукоять штурвала.
— Отсчет — ноль.
Опоры беззвучно отошли, и корабль
побежал по руслу. Понемногу двигая рукой, Бэлла удерживала
набирающий ход «Блик» по центру пушки. Отражаясь от бортов канала,
натыкаясь на плоскую корму и рассыпаясь брызгами, особенно яркими в
первых солнечных лучах, волны подгоняли его все быстрее и быстрее.
Появилась бортовая качка, потом и килевая, а потом пришла она
— большая стартовая волна.
Огромный гребень вровень со стенками
пушки подхватил эфирный парусник, легко, как жалкую дощечку, и
понес навстречу вырастающей впереди стартовой стреле. Навалилась
перегрузка, палуба наклонилась, мгновение — и вот уже
бригантина не плывет — летит.
— Двигатели — пуск.
— Есть двигатели пуск.
Массы воды, разбиваясь об воздух,
отставали от корпуса блестящим, искрящимся на солнце шлейфом, а
взамен корабль окутывался дымом — точь-в-точь, как ядро, выпущенное
из древнего порохового орудия. Ускорение, прижимавшее Сашку к
креслу, исчезло, и он в восхищении следил, как вслед за все
достигающем высшей точки траектории «Бликом» наклоняется, отбегает
горизонт, как сверкают под ними воды океана, как...
— Двигатели на полном ходу.
— Эфир! — уже привыкнув к практически
неизменной интонации капитана, штурман вздрогнул — так
неправдоподобно довольно звучал голос Балл.
Вздрогнула и пилот, вздрогнуло само
пространство, разом оставив в прошлом дымный след и сияние солнца
над самой гранью океана. Исчезло ускорение, корабль больше не
падал, поверхность планеты смазывалась под ними, бежала прочь, и
странно поблекшее светило косматым маленьким шариком катилось слева
через совершенно прозрачные, потемневшие небеса.