А проснувшись утром, понял, что меня обокрали. Осталось только
то, что было на мне.
Так и не снятый вчера с пояса меч, пистолет с обоймой без трех
патронов, броник и перевязь с метательными ножами. Также — одежда,
два магазина к автомату и трофейный плащ. Не было ни лошадей, ни
эльфийки, ни вещей.
Глава 16
Сижу, ем жареную несоленую птицу и злюсь. Злюсь на всех. На
себя, на эльфийку, на долбаного архимага, который вытянул меня в
этот мир. Даже на птицу злюсь, потому что она несоленая. И запить
ее нечем. Нет, это надо же так лохануться! Чертова эльфийка! Все
сперла и лошадей увела! Цыганка ушастая! Что это вообще вчера было?
Сидел, пил пиво, никого не трогал. И тут эти гребаные эльфы. И если
сначала все было нормально, то происшедшего потом я не понимал
вообще. Почему я полез за нее заступаться? Почему я без разговоров
начал убивать охрану купца? Какого хрена я потащил эльфийку с
собой? Она мне рожу порезала, между прочим! Последнего, кто так
поступил, я убил! И эта непонятная сонливость вечером. Даже есть не
стал. Да что там есть, костра — и того не развел! И что значил этот
сон ночью? Медведь этот мертвый. Что он такое? Кер каким-то образом
подселил мне его дух. Значит, медведь теперь часть меня, и ночью он
показывал мне, что меня обворовывают?
А пробуждение. С утра было такое состояние, будто меня накануне
клофелином опоили. Но я, кроме сидра, ничего не пил. Могла эльфийка
воздействовать на меня своей эльфячьей магией? Да хрен его знает. Я
до сих пор этой магии не принимаю всерьез, хоть и видел ее в
действии не один раз. Да что далеко ходить! То, что я не умер, —
тоже результат магии! А я все еще живу реалиями своего мира.
Когда утром мне все же удалось кое-как собраться с мыслями и
отправиться искать следы эльфийки, я был еще раз неприятно удивлен.
Следов не было. Никаких. Даже моих вчерашних. А самое удивительное,
что все растяжки были на месте. Я на полкилометра в разные стороны
прошелся и ничего не нашел. Вопросов много, а ответ напрашивается
только один. Меня использовали! Я ее спас, я ее вывез, я ее
подлечил, как мог. А она меня усыпила и тю-тю с моими шмотками и
лошадьми. Хорошо хоть не убила. Хотя тоже возникает вопрос: почему
не убила? От такой твари всего можно ожидать. И что теперь делать?
Искать ее? Где? Я понятия не имею, куда она пошла. Переться в
эльфийский лес, или где эти ушастые живут, и права качать? Ага, в
лучшем случае пошлют, в худшем — стрелами утыкают. Да и где этот
лес? И остается что? Да ничего! Идти куда шел, только теперь и от
властей местных скрываться. А вещи жалко! Как я теперь без автомата
буду? Мечом махать — это уметь надо. А еще в рюкзаке мешочек с
алмазами лежал. Необработанными. Трофей с той же самой обезьяны, с
которой пистолет снял. Или подворовывал он, или шишкой местной был,
но мешочек хорошим был, немаленьким. Гномам в банке не решился
показывать: мало ли. Я ведь понятия не имею — в ходу ли они здесь,
да еще и необработанные. Да и гномы мошенники еще те, с украшениями
меня явно надуть пытались. Хорошо еще, что успел почти все золото в
банк положить, в рюкзаке меньше сотни монет оставалось. Да десяток
монет по карманам распихал, на расходы. И серебро в карманах тоже
осталось, которого прогулять не успел.