С грохотом захлопнув входную дверь, я
прислонился к стене и стал думать, что делать дальше. Она села на
стул и безотрывно следила за мной своими огромными серыми
глазами.
-Ну и как тебя зовут? - спросил я с
брезгливым интересом.
Она, не отрывая взгляда от моих глаз,
небрежно покачала головой. Я почувствовал, как во мне закипает
ярость, но я сдерживал себя. Что с нее взять, она всего лишь айс. Я
ткнул себя пальцем в грудь:
- Рей. Рей, - повторил я и
вопросительно посмотрел на нее.
Девушка растерянно пожала плечами и
дотронулась до головы.
- Рей… - тихо повторила она.
- К-а-к т-е-б-я з-о-в-у-т? И-м-я?
Непонимающее молчание. Вот те на.
Даже имени не знает. Совершенно дикая. А может быть… Я задумчиво
посмотрел на перепачканную кровью голову. А может быть забыла от
удара. Такое бывает… кажется.
Надо бы ее как-нибудь назвать. Я
задумчиво посмотрел в потолок. Меня заполнило какое-то странное
чувство, не радости или удовольствия, а какого-то равнодушного
самодовольного всевластия:
- Я буду звать тебя Лея. Понимаешь? –
Я дотронулся до нее рукой, - Ты –Лея, я – Рей.
Девушка осторожно кивнула и
прошептала:
- Лея.
Я улыбнулся и одобрительно
кивнул:
- Как ты здесь очутилась? Откуда
ты?
Девушка непонимающе помотала головой
и сделала странный жест, словно подняла плечи. Не понимает…
Я повторил медленнее, по буквам:
- О-т-к-у-д-а т-ы?
- Откуда ты… - так же медленно
повторила она.
Наверное, все же безграмотная, из
диких. А разве такие бывают? Стоп. Но откуда у нее тогда
комбинезон. Ведь она даже имени своего не знает! Может ее держали
дома, но не учили. Странно. Может она с островов? Но как она
очутилась здесь, в центре Родины? Сплошные загадки. Ну,
предположим, что она дикая, речи нашей не знает. Одежду свою
подобрала где-нибудь на помойке. Я еще раз оглядел ее комбинезон.
Вон точно, рукав оторван, на штанине дырка, весь грязный. Тут я
догадался, что она пришла из Большого леса, и немного успокоился.
По крайне мере все стало на свои места. Ох, теперь придется с ней
повозиться, пока отмоешь. Да она еще небось царапаться и кусаться
будет. А потом еще учить и учить. Я тяжело вздохнул, но делать
нечего. Не вызывать же санитарную службу в самом деле. Милосердие
должно подкрепляться ответственностью. И перекладывать
ответственность за это существо на Родину совершенно не хотелось.
Сам ввязался – сам и отвечай.