Но тишина длится недолго.
— Открывай, — от хриплого голоса по всему телу пробегают ледяные мурашки.
— Позже… — выпаливаю. — Я позже открою. Не сейчас.
— Открыла, блядь!
Рявкает так, что у меня дыхание перехватывает.
— Нет, — говорю, прочищая горло. — Не могу.
— Не можешь?
Даже от такого простого вопроса в его исполнении меня начинает колотить еще гораздо сильнее.
— Не могу, — бормочу сдавленно.
Обнимаю себя руками, стараясь хоть как-то унять дрожь.
— Ну ладно, — доносится с обманчивой мягкостью. — Тогда отойди. Я сейчас тебя сам открою.
Лютый врезает по двери. Так, что она ходуном ходит. Потом еще один удар по замку…
Жуть какая…
— Вы что делаете? Вы зачем дверь ломаете? — вскрикиваю. — Не надо!
— А ты не переживай так. Это моя дверь, — чеканит, не прекращая ломиться внутрь. — Хочу — и ломаю. И ты, моя. Мелкая сучка. Теперь одной ночью не откупишься.
Каждая фраза бьет по нервам.
Дверь, конечно, крепкая. Но от его напора не защитит.
От него ничего не защитит.
Осознаю это с пугающей четкостью.
Всего несколько секунд — и Лютый уже передо мной. Его рука выглядит страшно. Вся в крови.
— Вам в больницу нужно, — бормочу, нервно кивая головой на руку. — Там такая рана серьезная. Лучше пусть врач осмотрит. Антисептик…
— Пиздец, какая же ты заботливая, — цедит сквозь зубы.
— Если в больницу ехать не хотите, то сами обработайте, — продолжаю выдавать все, что в голову приходит, надеясь болтовней его хоть немного задержать и отвлечь.
Заговорить бы. Как-нибудь. И незаметно проскользнуть мимо.
Ванная большая. Проход за его спиной. Начинаю медленно пятиться назад, боком стараюсь обойти, не привлекая внимания.
Вот. Еще чуть-чуть. Прошмыгнуть бы мимо Лютого. И дальше по коридору…
Далеко не загадываю. Мне бы пока от него здесь ускользнуть.
— Можно хотя бы просто дезинфекцию сделать, — прибавляю, нарушая звенящую тишину, вдруг повисшую вокруг. — И перевязать покрепче, чтобы остановить кровь. У меня папа врач. Хирург. Поэтому я точно знаю. Есть высокий риск заражения, если сразу ранение не обработать…
— Обработаешь, — с неприкрытой угрозой обещает Лютый. — Ты мне сейчас все обработаешь.
— Нет, я нет, — бормочу. — А вы…
— И хуй мне обработаешь, — чеканит жестко. — И яйца.
От его омерзительных угроз все внутри содрогается.
Как же я так вляпалась?
Дыхание перевести не получается. Сердце бешено колотится.