– Я вовсе не собиралась наряжаться к завтраку! – Кэт с испугом уловила нотки раздражительности в своем голосе.
– А-а, – протяжно произнес Томас. – Однако тебе следует запомнить, что обольстительницы должны всегда носить только самые соблазнительные платья. Понятно?
– Думаю, да. – Кэт зажмурилась, однако, почувствовав легкое головокружение, снова открыла глаза.
– Хорошо. В таком случае сразу после завтрака ты должна сменить платье на такое, которое, по-твоему, наиболее привлекательно, и мы вместе оценим его, согласна?
– Ради чего я буду делать это? Чтобы очаровывать местных коров? – спросила она, с прискорбием сознавая, что ведет себя крайне невежливо, но тем не менее не может игнорировать умышленно раздражающий тон хозяина дома.
– Дорогая, – сказал Томас с преувеличенной любезностью, – для тебя соблазнение должно сделаться стилем жизни. Ты не можешь в одночасье стать роковой женщиной. Необходимо работать над собой. И очень много. Внешние атрибуты имеют огромное значение для достижения твоей цели.
– Поскольку мы находимся в сельской местности, может быть, мне следует облачиться в одежду пажа и коротко подстричь волосы, как леди Каролина Лэм?
– Не считаю ее образцом стиля. Ее отношения с Байроном являются прекрасным примером театральной наигранности. Внешне она может считаться довольно милой, однако в ее постоянной экзальтации нет ничего привлекательного.
Кэт смотрела на него широко раскрытыми глазами. Внезапно ей пришло в голову, что Томас действительно был знаком с легендарными представителями общества; возможно, он встречался с Байроном, флиртовал с Каролиной Лэм, сидел у окна в клубе «Уайтс» на Боу-стрит с Браммелом, Эйвонсли и прочими знаменитостями. Потрясающе! И сейчас этот необыкновенный мужчина громадного роста и мускулистого телосложения, с небрежно повязанным галстуком и в простой белой рубашке, запросто сидит рядом с ней. На нем поношенные сапоги, и его волосы ниспадают поверх воротника…
Остальное время за завтраком прошло в спокойной дружеской беседе с Томасом, как и прошлым вечером. Однако раз или два Кэт улавливала его внимательные взгляды, которые явно смущали ее.
После завтрака она отправилась наверх, решив учесть полученный урок и произвести впечатление на Томаса. Девушка посвятила все утро этой цели, перебирая одежду в шкафу. Платье, которое она наконец выбрала, в большей степени подходило для посещения концерта в «Ковент-Гардене», чем для утра в деревне. Это было розовато-лиловое с белыми полосками платье, глубина декольте которого выходила за рамки общепринятых. Юбка была украшена ярко-зеленой шелковой лентой, повязанной чуть ниже груди. Подумав, какую прическу должна иметь соблазнительница, Кэт наконец решила уложить густую массу волнами, свободно спускающимися сзади на шею, как у статуэтки дрезденской пастушки в их доме. Однажды Кэт услышала, как один из бывших мужей матери заметил, что эта фигурка «выглядит чрезвычайно распутной». Она улыбнулась, глядя в зеркало, и осталась довольна собой, надеясь, что теперь непременно вскружит голову Томасу.