К счастью, наши звезды дают детям нормальные имена. Почти у всех они Иваны, Лены и т. д. Правда, мне казалось, что очень диковинно должны были бы назвать своих детей Лада Дэнс и Алика Смехова, сами по себе будучи претенциозными дамами. У них самих путаница имен и псевдонимов. И вдруг я узнаю, что их детей зовут самым банальным образом – Илья, Лиза, Артем и Макар.
Я всегда, за исключением одного раза, когда моя мама умирала и я захотел назвать сына Георгием, как ей нравилось, давал право сочинения имени на откуп своим половинам. Ведь женщина тоньше чувствует, как назвать ребенка.
При всем том, что я много выпендриваюсь и много о себе воображаю, я никогда не думал назвать ребенка как-нибудь претенциозно: например, сначала грузинское имя Николоз, а потом через дефис Гарольд. Мне кажется, в стыке с моей фамилией он был бы обречен.
Лес
Мои дети, ни один, никогда не ходили в лес за грибами.
А тут пошли.
Двое с сестрой. Там компания какая-то была, они вбежали, заголосили, можно ли.
Я, например, от лесных променадов никогда никакого наслаждения не получал. Ну какая там – о которой любят говорить! – полнота жизни?
Объясните мне, урбанисту, в чем смысл?
А эти сопливые задаваки взяли и пошли. (Так зарождается Фронда.)
И я, вечно балансирующий между отцовскими страхами и необходимостью не мешать им расти, вынужден был согласиться, ибо, раздираемый неприязнью к бурелому, я понимал, что поход в лес тоже основание для получения патента на звание взрослого.
Они ведь уверены, что смоделированы для великих дел, затеяны мною же, папой, не для мелкой суеты, а тут даже в лес не пускают; это вершина сатрапства и самодурства, по их разумению!
Подтверждаю: они пошли в лес с ликами самых счастливых бес-смертных!
А я до конца подленько верю в то, что им там станет страшно, они получат царапину – и разлюбят лес, еще его толком не познав.
Во имя неба: лес – это ведь страшно?!
Но их моим страхом было не пронять.
… Пробил час.
Меня с собой не брали.
Ну что моим харизматичным – в меня! – детям лес?!
Пошли.
Вернулись счастливые.
Шоколадка укрепляет дух
Я морщусь, когда детей зовут «мелкими». Так выразился даже полуизвестный ведущий канала про трупы, ставший полуизвестным с помощью известных трупов. А я сижу в питерской гостинице, и блики от мелких волн канала колышутся на потолке, на стенах и фотографиях моих детей, которые я вожу с собой и глядя на которые мне хочется плакать, потому что я их давно не видел.