Я сразу же изменила свою песенку. Мне необходимо узнать о нем как можно больше, и поэтому возможность совместного путешествия и ежедневного общения слишком заманчива, чтобы ее упускать.
Конечно, его привычка командовать несколько докучна, но свое мнение по этому поводу я могу изложить позднее.
Как прихотлива судьба! Сама я не смогла бы придумать лучшего плана! Какая ирония заключается в том, что я обязана этим шансом омерзительному негодяю Черной Кобре!
Э.».
Они прибыли на пристань, когда горящий огненный шар солнца низко повис над морем. В свете, отражавшемся от воды, было трудно узнать даже знакомые лица. Гарет надеялся, что служители культа сохранят повязанные на голове черные шелковые шарфы – единственную их неоспоримую примету.
Эмили уверенно шла рядом с ним. По его предложению она надела скромное желтовато-коричневое платье и спрятала зонтик в сундуке. В этот час все спешили к сходням: немало судов уходило с вечерним приливом, так что они ничем не выделялись среди остальных.
А вот то обстоятельство, что все в их маленьком отряде постоянно и пристально оглядывали толпу, могло возбудить подозрения. Но тут уж ничего нельзя было поделать. Служители культа наверняка сторожили на пристани.
Гарет старался не думать об Эмили слишком часто. Именно в личном смысле. Пытался даже мысленно называть ее «мисс Энсуорт», предпочтительно с добавлением «племянница губернатора». Но постоянно отвлекался и думал о ее стройном, теплом теле с женственными изгибами. О том, что она рядом. И будет рядом довольно долго…
В этот момент внутренний голос откуда-то из самой глубины души уверенно сказал: «Моя. Она моя».
Гарет тряхнул головой в тщетной попытке отделаться от непрошеных мыслей.
Эмили удивленно подняла брови.
– Что-то случилось?
Нужно отдать ей должное: она настороже. И глаза встревоженные.
– Ничего страшного, – заверил он. – Просто пытался определить, где прячутся служители культа. Пока что никого не заметил. А наша баржа – вон там, за этими двумя судами.
Эмили деловито кивнула и направилась к сходням. Но он схватил ее за руку.
– Подождите.
По его знаку Бистер помчался по сходням. За ним следовал Джимми, семнадцатилетний племянник Уотсона.
Через две минуты Бистер появился опять:
– Все чисто.
Еще десять минут, и женщины вместе с багажом, а потом и мужчины оказались на борту баржи. Капитан благосклонно кивнул и улыбнулся. К облегчению Гарета, женщины без просьб ретировались в каюты, выстроенные по всей длине баржи. Уотсон тоже ушел, взяв с собой Джимми и оставив Гарета, Мукту, Бистера и Маллинса нести вахту.