Начальники, старейшины племен.
К ногам отца склонился Заль-воитель,
Но долго с ним не говорил родитель.
Вновь на коня сел всадник молодой,—
Казался он горою золотой.
Пред ним, пред юношей седоголовым,
Вся знать с сочувственным предстала словом,
Мол, повинись перед отцом родным,
Обидел ты его, – склонись пред ним…
Скакала знать без горя и тревоги,
Могучий Сам вступил в свои чертоги,
С коня сойдя, не отдохнув с пути,
Тотчас же сыну приказал войти.
Вошел Дастан, чтобы услышать речи,
Склонился до земли, расправил плечи,
Отца восславил, высоко вознес,
Ланиты орошая влагой слез:
«Да будет богатырь вовек счастливым!
Ты служишь правде сердцем прозорливым,—
Лишь я в тебе опоры не найду,
Хотя и славен я в твоем роду.
Явил ты правду и земле и людям,
Ты время осчастливил правосудьем,
А мне какой ты приготовил дар?
Чтобы обрушить на меня удар,
Мазандеран ты с воинством покинул,—
Как видно, правосудье ты отринул!»
Поняв: упрек Дастана справедлив,
Стоял воитель, руки опустив.
«Да, – Сам промолвил, – правда – твой свидетель,
В твоих словах – одна лишь добродетель.
Увидел ты обиду от отца,
И радуются недругов сердца.
Мечтал: исполню я твое желанье,
Ко мне ты прибыл, испытав страданье,
Но успокойся, жди, не горячась:
Твое устрою дело в добрый час.
Властителю земли письмо составлю,
С тобой, искатель радости, отправлю,
Все доводы царю я приведу,
Чтоб он склонился к правому суду.
Когда нам другом царь вселенной будет —
Исполнит нашу просьбу, не осудит».