Под одобрительные выражения Никифора
и Степана, я достал из баула четвёртую винтовку и протянул её Петру
Никодимовичу со словами: «Это для Семёна».
- Жирновато для него будет, -
помрачнел лицом старший Селевёрстов.
- Дядька Петро, тогда на ваше
усмотрение, - я поставил винтовку к стене, а потом достал из баула
деревянную коробку и положил её на стол. - Приступим к подаркам для
женщин.
Раскрыв коробку, я стал доставать из
неё небольшие футляры, обтянутые бархатом, и вручать женской
половине семьи Селевёрстовых. Первой открыла футляр тётка Ольга и
ахнула. Внутри лежали золотые серьги, кулон с цепочкой с красными
агатами.
- Красота-то какая! - женская глава
дома Селевёрстовых, достала одну сережку из футляра, восторженно
рассматривая её на солнечном свету. –Тимофей, мальчик мой,
это какие же деньги-то потратил.
За тёткой Ольгой восхищённо
запищали снохи Ульяна и Елена. Я достал из коробки ещё два футляра
поменьше и вручил их двум дочкам погодкам трех и четырех лет у
Никифора и Елены. Мать сразу перенацелилась на подарки дочек.
Взяв у старшей футляр открыла его и, изумленно вскрикнув,
произнесла: «Тимофей Васильевич, разве можно такое детям дарить.
Эти серьги такие же как у меня».
- Пускай с детства растут
красавицами, - ответил я и выложил на стол последний футляр.
– Это для Анфисы.
Вновь склонившись к баулу, достал из
него черкесский кинжал, рукоять и ножны которого были украшены
серебром.
- Иван, - позвал я старшего
семилетнего сына у Степана и Ульяны. – Тебя в казачата приняли?
- Приняли, Ваше благородие, - блестя
глазёнками, ответил мне названный племянник.
- Тогда, это тебе, - я вручил кинжал
пацанёнку. – И зови меня дядька Тимофей. Хорошо?!
Дождался ответного кивка мальца,
после чего достал из баула хороший охотничий нож в кожаных ножнах и
подозвал к себе четырехлетнего младшего Степаныча, который
испуганно смотрел на меня, спрятавшись за подол мамкиного платья.
Получив нож, малой насуплено посмотрел на меня и спросил.
- А чё это, Ваньке кинжал, а мне
тока нож?
- Вот примут тебя в казачата, и тебе
кинжал подарю.
- Не обманешь дядька?
- Не обману, - я потрепал мальца по
вихрастой голове. – Слово офицера.
Наконец достал из баула последний
подарок.
- Дядька Петро, этот кинжал для
Ивана сына Анфисы. Его мне цесаревич вручил, чтобы на зубок
положить племяшу. А этот нож от меня. Самому вручить не получилось.
А когда ещё раз в станицу попаду, не известно, - с этими словами
передал кинжал и нож Петру Никодимовичу.