Третий схитрил. Зная, что в комнате свои уже должны шуровать, поднимался, развернувшись телом в сторону Лихого, к тому же выставив перед собой клинок меча. Умный? Ну, так получи! Егор с силой воткнул свой меч сбоку под подбородок. Бульканье выталкиваемой крови, нарушило спокойствие ночи. Можно было не тихариться. Мертвое тело с шумом соскользнуло в подпол.
Услышал из темного зева подземелья.
–Эй! Вы чего там?
Не таясь, громко ответил:
–Чего-чего! Живу я здесь! Какого лешего вы там вошкаетесь и честным людям спать не даете?
А в ответ тишина, едва различимое совещательное шушуканье. Наконец разродились:
–Т-ты хто?
–Дед Пихто! Пошли отсюда, полуношники! В такое время спать нужно, а не по соседям шариться.
А ведь действительно послушались. Звук удаляющихся шагов оповестил о том, что его пока оставили в покое. Надолго ли?
Пока время позволяло, связал оглушенного придурка, мечтавшего жить долго. Подсунул бесчувственное тело к дальней стене. Подойдя к сундуку, ладонью похлопал по щекам Огнеяры. Результат нулевой. Точно опоили! Поднапрягшись, все-таки груз не малый, перетащил девку на кровать к княжне, а ту в свою очередь поместил в опорожненный на пол сундук, даже крышку прикрыл, но так, чтоб дышать могла. Сделал рокировку фигур на поле. Если и убьют его, то есть шанс, что не разобравшись, в темноте утянут вместо одной, другую девицу.
–О-ой! – послышалось из темноты. – Кто это меня так приложил?
Ответил, восстанавливая дыхание после известных телодвижений:
–Ну, я. И, что?
–Слышь, малой? Отпусти, а? Я тебе заплачу серебром!
–Угу. Плавали, знаем.
–Правда заплачу, у меня есть!
–Ладно, посмотрим. Ты лучше скажи, чего это боярин Скородум так за нашу девку взялся?
–А он никакой и не боярин, – чувствуя, что с ним пошли на контакт, распинался задержанный. – И зовут его Прозором. Тать он черниговский, тамошнему князю служит. Надысь пожаловал с малой ватажкой, нас под себя подмял, вот и маемся. С души воротит – византийскому богу мольбу чинит.
–О, как! А вы сирые и убогие, словно бараны в отаре за пастухом бегаете. Поместье-то чье?
–Отпустил бы ты меня, мил человек?
–Я вопрос задал.
–Тутошнего боярина Скородума вместе с домочадцами и дворней Прозор порешить приказал.
Пленник замолчал. Ага, это он своих услышал, сразу и риторику изменил. Словесно погрозил Лиходееву: