этого, которое
затаилось под кроватью и только и ждет, когда жертва расслабится. И
вот тогда…
***
Проснулся Пашка оттого, что
почувствовал – в комнате он не один. Нет, конечно, был еще Вовка,
мирно сопящий в две дырки. Он попытался привычно-вальяжно
раскинуться на полуторной койке, но уперся в своего нечаянного
соседа, да так и замер вполоборота в странной неудобной позе. Пашка
даже с закрытыми глазами ощущал присутствие - тепло его мягкого
бока, тихое дыхание, прерываемое изредка не менее тихим
причмокиванием. Но спинным мозгом, обострившимся восприятием, он
знал, что рядом стоит кто-то еще. Совсем близко. Склонившись, с
интересом разглядывает маленького мальчика. И самое ужасное —
ночного гостя совершенно не интересует развалившийся на кровати
Вовка.
Вне всяких сомнений, это
оно! Именно поэтому липкий взгляд ни разу не переполз на
Вовку. Оно знало, что успеет схватить только того, кто с
краю. Его – Пашку.
Миллион мыслей пролетел в
перепуганном мозгу, - спрятаться под одеяло, затаится? Притвориться
мертвым? Не поможет! Пашка прекрасно понимал, что ни одеяло, ни
даже самая прочная броня не спасут от когтей этого. И
да, оно утащит Пашку, будь он хоть трижды мертвым. Еще бы!
Оно наверняка любит «лежалое» мясо! Пашка дернул
пересохшим горлом, пытаясь проглотить отсутствующую слюну. Понял,
что родителей он не дозовется – все, что сейчас могло сорваться с
пересохших губ оказалось бы не громче комариного писка. Тварь
услышит, родители — нет. А может, пронесет? Может оно
сегодня не голодное? Постоит, да уйдет? Но Пашка понимал, что
оно всегда голодно. И именно потому так ужасно. В
подтверждение его мыслей колыхнулся воздух – это ночной гость
склонился ниже. Пашка застыл не в силах пошевелиться,
парализованный, беззащитный. Вот что-то приподняло подушку и,
шевельнувшись, словно устраиваясь поудобнее, мягко поползло вперед.
Это оно просовывало свою когтистую лапу, чтобы удобней
схватить лежащего с краю мальчика. Невидимая лапа застыла как раз
под Пашкиным лицом. Секунду назад она ползла и вот остановилась.
Пашка осознал – сейчас! Сейчас оно сдернет его с кровати!
Действовать нужно сию минуту!
И тогда он, собрав всю оставшуюся
смелость, что было сил ударил по страшной руке. Одновременно Пашка
открыл глаза и, уставившись на склонившийся над ним черный силуэт,
попытался закричать. Как он и предполагал, хватило его только на
полузадушенные, перепуганные всхлипы.