Абсолютно чистая и ровная кожа натянута настолько туго, что не обвиснет даже в столетнем возрасте.
– Покажи сиськи, – попросил я.
Она одной рукой с готовностью задрала майку, другая рука занята пакетом, посмотрела хитро.
– Классные сиськи, – сказал я искренне, и Люська видела, что говорю правду. – Просто суперские… А вагину?
Она быстро оглянулась по сторонам, с хитренькой мордочкой приподняла юбочку. Там у нее ни волоска, нежное и чистенькое, губы толстые без всякого геля, Люська из бедной семьи, а та процедура стоит дорого, внутренние половые губы вот прямо сейчас провокационно и зовуще выдвинулись, красные и на глазах наливающиеся розовым жаром.
– Класс, – определил я. – Слушай, давай завтра сгоняем в парк? Я видел, ты ездила как-то с Эдиком. У тебя хороший велик.
Она опустила юбочку, глаза стали серьезными, спросила живо:
– А кто будет еще? Вдвоем скучно.
– Будет Данил, Василек и мы с тобой, – сказал я. – Может быть, еще и Зяму выпустят на волю.
– А-а-а, – сказала она, – веселые парни… А что в парке делать? Сосать у всех не буду, учти.
Я великодушно отмахнулся.
– Да мы о такой ерунде и не думаем. Я ж говорю, будет весело!
Она посмотрела на меня испытующе.
– Не знаю… Я вообще-то наркотой не балуюсь, напиваться тоже не люблю. Мне нравится, когда весело, понял? Но без всякого, всякого…
– Будет весело, – пообещал я. – Мы чего да умеем! Закоптим, зависнем…
Она еще подвигала бровями, это так мыслят женщины, наконец кивнула все еще в сомнении.
– Ладно. Заодно вы мне цепь подтянете. А то ослабела что-то.
– Все сделаем, – заверил я. – Мы заинтересованы, чтобы велик у тебя был хороший.
В подвале соседнего дома пахнет мочой и конским потом, гремит железо. Трое крепких парнишек, страшно перекашивая и без того бандитские рожи, жмут кто гантели, кто штангу.
Данил работает с W-штангой, качает трицепсы, опуская ее за голову, красный, вздутый. У него все идет легко, мезоморф, прет во все стороны, тугое мясо растет само по себе, он гордо демонстрирует бицепсы в сорок пять сантиметров, обещая за год сделать пятьдесят. Он в гостях всегда озирается в надежде покачаться, а так как железа у нас нет, то либо прогибается в проеме, растягивая мышцы рук, груди и спины, либо отжимается от пола, закинув ноги на стул.
– Привет, – сказал я.
– При…вет, – пропыхтел он, – хошь… пару блинов… для тебя… парниша… сподоблю?