Вахтанг расслабленно развалился на стуле, хищно и немного брезгливо наблюдал, как она вытирается.
– Послушай, зачем так раздражаешься? Ты же жэнщина. Должна ласковой быть, а?
Вика поспешно поцеловала его в щеку.
– Прости, я устала. И колготки ты мне опять порвал.
– Куплю я тебе колготки. Две пары куплю.
Торопливо одеваясь, она глянула в окно:
– Совсем темно. Может, довезешь меня до метро?
– Не могу, дорогая. Мне еще поработать надо. Важные бумаги, понимаешь?
– Конечно.
«Козел вонючий», – подумала она про себя.
Уже действительно было очень поздно, и ларьки кругом все были закрыты. Накрапывал дождь. Вика задержалась на ступеньках, доставая из сумки зонт.
За углом что-то загремело. Вахтанг выглянул из двери:
– Кто там!
– Кошки поесть ищут. – Вика раскрыла зонт и торопливо застучала каблучками по асфальту, спеша домой.
Кажется, это был самый длинный день в его жизни.
После того как в первые минуты после взрыва Олегу пришлось разгребать завалы и выносить раненых, он до утра находился на месте. Но уже занимался своими прямыми обязанностями: выводил людей, обходил окрестные подвалы и чердаки, даже постоял в оцеплении, как обыкновенный милиционер, отгоняя от опустевших домов мародеров и любопытных.
В ОВД он вернулся днем, и только успел позавтракать, как закрутилось!
Вся милиция была поставлена на уши, отозвали даже отпускников, тех, кого нашли в Москве, конечно.
Сотрудников разбили на группы, приставили омоновцев, усилили срочниками из дивизии особого назначения и отправили чистить злачные места.
К вечеру Олег сбился со счета, сколько кабаков и малин они обошли, проверяя паспорта, проводя обыски и задерживая подозрительных.
Под вечер, когда сдавали в КПЗ две темные личности, он просто вырубился – заснул у дежурного на топчане. Кто-то из ребят сказал, что Захаров был на завале уже в десять минут первого, и его решили не будить, уехали без него.
К ночи интенсивность спецмероприятий усилилась, в ОВД следователей не осталось и выбор начальства почти случайно пал на него.
Олега разбудил дежурный:
– Захаров, вставай. Ишь, разлегся на моем ложе.
Олег сел, удивляясь непривычной тишине вокруг, даже пьяные за решеткой, где держали временно задержанных, не горланили как обычно.
– Что так тихо?
– А почти никого и нет, – ответил дежурный. – Народ на выезде. Только я дежурю, ты спишь, и Сытин в кабинете думает. Кстати, он тебя вызывает.