Беги, иди, ползи, делай, что
хочешь, но от меня тебе никуда не убраться! Я всегда рядом,
волшебник! Я всегда и везде!
Вдруг что-то хрустнуло внизу и Тобиус
упал.
Запах сырой земли…
благоухание сырой земли ворвалось в ноздри. Серый маг
вонзил в неё пальцы, сжал что было сил и преисполнился великим
счастьем. И даже боль в правой ноге, сильнейшая боль, словно
конечность попала в медвежий капкан, не омрачала его радости от
пробуждения.
Приподнявшись, Тобиус посмотрел на
ногу и увидел чёрный мячик, с прижатыми кошачьими ушами, который
так крепко вцепился в ногу, что сломал голень.
— Лаухальганда, какого
ахога1?
# # 1 А х о г — демон в амлотианской
религиозной традиции, низшее воплощение Лжи.
Но маленький друг не подал виду, что
что-то слышит, хватка его могучих челюстей не ослабла. Тогда серый
маг попытался оглядеться, наткнувшись взглядом на голую влажную
землю вокруг. И на обелиск, торчавший посреди лесной плеши
невдалеке. Обелиск из тёмного камня, искусно выточенный неизвестным
мастером в виде переплетения щупалец, застывших в
противоестественной им неподвижности.
Память о сне уже почти полностью
истаяла, как бывало это почти всегда по пробуждении, однако ужас и
омерзение не ушли, они свернулись холодным коконом прямо под
сердцем и пульсировали там. Обелиск беззвучно взывал к волшебнику,
приглашал ближе, на расстояние вытянутой руки, чтобы пальцы
соприкоснулись с древним камнем, на котором не смогло угнездиться
за прошедшую вечность ни единое пятнышко мха, ни единый лишайник,
словно всё живое сторонилось его.
Серый маг издал сдавленный возглас и
изо рта его хлынул огонь. Живая стихия устремилась во все стороны,
опаляя землю, и набросилась на обелиск, но не смогла прикоснуться к
нему. Даже когда всё вокруг пылало, камень был невредим и хранил
свою глубокую, влажную, затхлую прохладу.
Тобиус сплюнул последние огненные
язычки, подхватил своё тело мыслесилой и понёсся прочь, не разбирая
дороги, ударяясь о деревья до треска рёбер и гула в черепе. Его
полуслепой побег окончился лишь когда отголоски шёпота затихли.
Серый маг смог сбросить себя в корни одного из деревьев-гигантов и
сжался там, закрыв лицо руками. Ужас не отступал, ужас ел его
поедом и на борьбу были брошены все силы.
Медленно он стал очищаться,
избавляться от яда в астральном теле. Волшебник заключил себя в
тиски воли и исторг вредоносные эманации вовне, чтобы опять начать
дышать. Годы ментальных практик научили Тобиуса справляться со всем
тем, что открывалось разуму владетеля Дара в этом многослойном
мире. Без них он не пережил бы обучение и не оседлал бы ветра
магии, без них он сошёл бы с ума.