— Люб, ну хватит издеваться уже, — начал раздражаться он. — Терпеть не могу твои эти шуточки! Давай нормально поговорим.
— Видишь? Тебя даже шутки мои бесят. О какой совместной жизни тогда дальше можно говорить?
— То есть, ты намерена разрушить брак всё-таки?
— Всё-таки, да, — гордо вскинула я голову. — Волк никогда не променяет свою волчицу на доступных шавок.
— Фу, Люба, — сморщился муж. — Нахваталась умных мыслей в пабликах про сильных и независимых в соцсетях?
— А что такое? — вскинула я брови. — Разве это не правда? Не нравится чувствовать себя продолбавшим всё волком, который поимел вонючую псину вместо прекрасной волчицы?
Стёпа плотно сжал губы. Кадык дёргался, желваки так и ходили ходуном.
Я задела его и перешла некую грань.
Да, мы и раньше ссорились. Часто. Очень…
Но никогда не опускались до оскорблений.
Точнее, до этого не опускалась я.
А Стёпа сегодня начал первым — сказав, что я никому с детьми не нужна в таком практически престарелом, по его мнению, возрасте.
Это же неправда! Стереотип. Наверное…
Он так говорил, чтобы унизить меня. Принизить мою ценность и значимость, как женщины, поставить себя выше меня. Доказать, что я без него — никто, ноль без палочки, а он, король и царь, соблаговолил на мне жениться и терпеть меня.
Обычная, мерзкая, ублюдская мужская манипуляция.
Не думала, что сама с таким столкнусь однажды.
И как дальше с этим всем жить — не знала.
Впереди — словно пустота. Белый туман.
Непроглядный, холодный, непредсказуемый.
Что за ним — неизвестно.
То ли дорога.
То ли озеро, в котором утону.
То ли пропасть, в которую сорвусь.
То ли небо, в которое полечу, расправив крылья.
То ли погост, где лягу сама, не выдержав такой боли и раскола собственной личности.
Меня же просто взяли и разбили, будто я была фарфоровой статуэткой.
И теперь я — десятки осколков, которые никогда обратно не склеить.
Я — больше не человек. Я — просто куски битого фарфора.
А надо делать вид, что я — человек, с душой, ни разу не битой, не расколотым сердцем, и хочу жить дальше.
Потому что — а как иначе?
У меня дети. Работа. Люди, которых надо спасать.
Я не могу лечь и страдать.
Не могу себе позволить этого, хотя, если честно — очень хотелось.
Лечь, завернуться в плед и плакать, плакать, плакать…
Можно котика тёплого рядом положить.
Он лучше мужика: не предаст, не бросит, не найдёт себе вдруг другую хозяйку.