— Так вот, Ааруш… я не знаю… не помню…
Ааруш ухмыльнулся, хотел что-то сказать, но его прервал чей-то
новый голос:
— О, он очнулся!
Олаф резко обернулся. Сзади него оказался ещё один парень в
сером комбинезоне. Он нагнулся к Олафу и прищурил свои и без того
узкие глаза.
— Кто ты такой, и почему ты здесь? — спросил узкоглазый.
— Я… — Олафа уже раздражала пустота в голове. — Я ничего не
помню.
— Тай ку ле!
— Тай ку ле? Ты из Азиатской республики? Хотя по тебе и так
видно, — неожиданно для самого себя резко и с насмешкой выдал
Олаф.
Частички памяти беспокойно зашевелились в сознании. Азиатская
республика. Он там был. Но сам он родом из…
— Заткнись! — резко сказал узкоглазый. — Признавайся, за что ты
оказался в тюрьме? Что означает жёлтый комбинезон?
Вяло всплывающие в голове Олафа воспоминания безнадёжно потонули
в чёрной трясине беспамятства.
— Да не знаю я! Я вообще ничего не помню!
Взгляд Олафа переметнулся на Ааруша. Тот лишь пожал плечами.
Олаф резко вскочил на ноги, но слабость в коленях чуть снова не
уложила его на лопатки.
— Кто тут главный? Отведите меня… это всё ошибка. Я… ничего… я
ни в чём не виноват!
Олаф схватился за голову и принялся ходить взад-вперёд.
— Ченг, — обратился к узкоглазому Ааруш, — похоже, что он не
врёт. Я видел много лжецов, искусных и не очень. Но так ловко
беспамятство и отсутствие мозгов никто бы не сыграл.
Ченг почему-то поморщился и махнул головой, словно отгоняя от
себя предположение Ааруша.
— В тюрьме? Почему? Что я сделал? Почему в тюрьме? — бормотал
Олаф.
— Интересно, что такого особо опасного мог натворить такой
идиот? — пренебрежительно сморщившись, сказал Ченг.
— Может, цыплят разводил? — хитро прищурился Ааруш.
Внезапно Ченг зарычал и, резко подскочив к Олафу, схватил его за
плечи и закричал прямо в лицо, брызжа слюной:
— Прекрати! Быстро рассказывай, кто ты?! Шпион?! Тебя прислали
за нами?! Жёлтым тут не место, ты понял? Жёлтый — это цвет
предателей! Цвет трусов! Так вот знай, трус и предатель, что ничего
мы вам не расскажем!
— Ченг, остановись! — выкрикнул Ааруш, но сам при этом не
сдвинулся с места.
— Я тебя своими руками задушу! Я вас всех задушу!
— Ченг!
И тут пространство разрезал хлёсткий звук, который будто
поставил Ченга на паузу. Или вообще отключил. Схватившись за скулу,
он упал, жёстко приземлившись на бетонный пол. Олаф, не совсем
понимая, что произошло, стоял над ним, тяжело дыша и крепко сжимая
пульсирующий после удара кулак.