С рассветом, гонимый то ли
любопытством, то ли гражданским долгом, Славун оседлал верного
железного коня о двух колесах и попылил на разведку. Человек,
тертый жизнью, оделся в плотное хэбэ, замотал лицо тряпкой и вылил
на себя полведра воды. Одежда высохла еще на подъезде к
мостику.
— Так жарит, мужики, аж трындец:
дыхалку перехватило, чую — кожа на лбу трескается. А потом
взорвались шины. Насилу ушел, думал, вот тебе, Слава, и карачун
пришел. Мостик, кстати, мужики, просел. Не обвалился, но одна плита
провалилась, теперь там чисто, как на жэдэ переезде порог, и всё,
приехали.
— Не видел, вода в ручье
осталась?
— Бляха... вот не посмотрел,
трындеть не стану. Воды не видел. Мож, посохла вся, а мож, просто
обмелел ручей.
Артём дальше слушать не стал, ибо
опять начались рассуждения, что же могло случиться. Тратить на это
время посчитал бессмысленным, вернулся домой, где Светка громыхала
на кухне, разбираясь с завалами из посуды и мебели. Взглянула на
вошедшего мужа выжидательно и, не дождавшись ответа, вернулась к
уборке. Артём же добрел до спального угла и рухнул на пол. В голове
носился хоровод невеселых мыслей. Почему-то вспомнилась фраза,
задумчиво высказанная молодым парнем лет двадцати пяти, когда во
всеобщем офигевании первый раз таращились на полыхающий город:
«Судя по всему, на работу мне завтра не надо».
Да я и так в отпуске. Сделалось до
боли обидно, захотелось крикнуть в пространство: «Вы что, два-три
дня не могли потерпеть? Мы бы уехали, и тогда взрывайте что
хотите!».
Сознание как будто разделилось. Что
будешь делать, Артём? Ведь это то самое, к чему так готовился. И
вот случилось, радуйся: теперь всем, кто над тобой смеялся, можно
расхохотаться в лицо, говорила одна часть Артема, умная,
рациональная. Что-то не хочется, отвечала другая его часть. И снова
зудил первый: чего же ты сидишь? Почему еще не собран, зачем Светка
разбирается на кухне? По плану при ядерном ударе вы уже должны были
покинуть город и быть на полпути к убежищу. Да с чего ты решил, что
это ядерная война? Второй: это же химкомбинат рванул. Или
нефтепереработка. Или оба разом. Кто-нибудь видел гриб? Или пожары?
От светового излучения должен был лес загореться, и где? Первый: а
то, что куски кирпичной кладки с крыш посрывало у нас, в восьми
километрах от центра, и вся электроника вырубилась — это тебе ни о
чем не говорит? Или тебе надо, чтоб по трансляции президент
выступил? Второй: Так проводную систему оповещения сняли еще лет
пять назад. Если прав тот дед и сначала был разлив чего-то
взрывоопасного, а потом испарение и перемешивание с воздухом, то
это гигантский объемный взрыв, представляешь силу? ТЭЦ стояла рядом
с химиками, вот и нет электричества. Небось, и все подстанции
накрылись.