В памяти порой всплывают случайные истории и картинки. Меня хотела удочерить одна очень красивая дама. На ней был длинный плащ, от неё пахло духами. Она весь день, как куклу, носила меня на руках, а когда ей отказали в удочерении, угостила конфетами. Съев немного, я бережно понесла оставшиеся шоколадные камушки к себе в группу, но бумажный кулёчек порвался, и часть конфет высыпалась на дорогу.
За детским домом был пустырь, где местные жители пасли баранов. Мы с подружками иногда играли там, и теперь подбирали бараньи камушки, путая их с конфетами: нам так хотелось найти те, которые я рассыпала.
…Наконец воспитательница подводит меня к незнакомым людям.
Я вижу Асю. Она сидит на скамейке вместе с женщиной, а рядом бегают дети. Ася радостно машет рукой и зовёт:
– Тома, иди сюда скорее, наша мама и братья пришли!
Вцепившись в руку воспитательницы, я не двигаюсь. Меня тошнит от воды, которой наглоталась в бассейне. Видя мою нерешительность, меня легонько подталкивают вперёд. Женщина, которую сестра назвала мамой, садится передо мной на колени, крепко обнимает и в исступлении целует лоб, щеки, нос, торопливо разглядывает моё лицо, повторяя:
– Кызым, менін кызым!
Она вытирает глаза кончиком платка, покрывающего её голову. Я чувствую полузабытые запахи, и меня это тревожит.
Я боюсь её. Мне хочется уйти, оказаться там, откуда доносятся весёлые крики товарищей, но Ася берет мою руку и уговаривает остаться:
– Тома, это наша мама!
Доверившись сестре, я немного успокаиваюсь. Ася поднимает меня на руки и сажает на колени мамы, все время повторяя:
– Томочка, ты забыла, вот это – наши братья, – и показывает на мальчишек, бегающих рядом.
Загоревшие пацаны носятся вокруг. Я их не помню. Женщина открывает сумку, из неё очень вкусно пахнет. Наверное, здесь лежат гостинцы, все мамы их приносят. Я вижу пирожки, яички, семечки, пряники, большую булочку с блестящей коричневой корочкой, а под ней лежат шоколадные конфеты.
– Ешь, доченька, ешь, моя маленькая. Бери, что хочешь! – она перебирает гостинцы, подкладывая их мне.
– Кызым, тебе здесь хорошо? Никто не обижает? – спрашивает она, всматриваясь в моё лицо, и целует меня.
Не зная, что сказать, просто качаю головой. Мне незнакомы эти люди, ещё чуть-чуть – и я заплачу, только сестра и конфеты в сумке останавливают меня.