– Вы же только что сказали, что это мама Арины выгнала вас, а теперь утверждаете, что все было наоборот?
– Наталья первая сказала то, что готовился ей сказать я. Итак, на этом мое метание между сестрами закончилось. Марина вышла замуж и родила девочку. Наталья нашла себе подходящего мужчину и подала с ним заявление в ЗАГС. Накануне свадьбы она пришла ко мне в общежитие и предложила в последний раз заняться любовью. Плод этой ночи спит в соседней комнате.
– А как же ее муж? – прошептала изумленная Елизавета.
– Он считал, что Наталья беременна от него. Если бы он дожил до рождения Арины, то тут мне трудно сказать, как бы он повел себя. Наталья, как и ее муж, кареглазые, а Арина голубоглазая. Согласно закону Менделя, у кареглазых родителей не может быть голубоглазых детей.
– Ну, это как сказать! – возразила Лиза.
– Скорее всего, муж Натальи пошел бы по пути отрицания закона Менделя, но до рождения дочери он не дожил. Запутался в нехорошей истории с кочевниками-люли и покончил жизнь самоубийством.
– А как сейчас… Вы? Арина?
– После рождения дочери я и Наталья заключили устное соглашение. Я признал Арину своей дочерью. Здесь дело вот в чем: юридически никто и никогда не смог бы доказать мое отцовство: в момент зачатия Арины ее мать была замужем, а закон Менделя в нашем семейном кодексе не прописан. Я не стал подличать и признал Арину своей дочерью, а Наталья не стала подавать на меня на алименты. Вот так мы и живем. Я – приходящий отец, Арина – моя временная дочь.
– Почему временная? – серьезно спросила Лиза.
– Наталья активно ищет себе нового мужа. Подозреваю, что мужской костюм, который мы видели, предназначен для ее нового избранника. Как только Наташа выйдет замуж и ее новый муж удочерит Арину, я исчезну. У девочки должен быть один отец. Я в новой пьесе буду лишним персонажем.
– Мне пора. – Гостья поднялась с места, поправила юбку. – Крепитесь, Андрей Николаевич, вас ждет трудная ночь. Арина будет метаться от высокой температуры, будет стонать, но к утру состояние ее улучшится, и температура сама по себе пойдет на спад.
– Елизавета Владимировна, я благодарен вам за дочь и за то, что вы выслушали мою короткую исповедь. Человеку иногда надо выговориться.
– Андрей Николаевич, вы были так откровенны со мной, что мне, право, неловко. Я не представляю, как встречусь с мамой Арины…