— Конечно, ценим!
— Ценим.
«Ценим, но иди на…» – именно так звучали их слова.
— При разводе ты получишь хорошие отступные. По миллиону за каждый совместный год. Сколько мы в браке? Двадцать шесть лет? По-моему неплохо. И еще четыре для ровного счета накину за то, что детей родила. Что скажешь?
Я ничего не могла сказать. Я онемела от обиды и унижения.
Мой муж совершенно будничным тоном откупался от меня, а дети слушали и не возражали. Наоборот, одобрительно кивали, поддерживая папочкину «щедрость».
Интересно, они вместе сумму отступных прикидывали? Голосовали? Спорили? Проводили детальную калькуляцию? Оценивали, сколько я съем, сколько на потрачу на коммунальные платежи, на проезд?
Мое молчание было воспринято, как попытка набить себе цену, потому что Коля продолжил:
— Это еще не все, Вер. Помнишь тебе понравилась новостройка в тихом районе?
Помнила я эту новостройку. На другом конце города, максимально далеко отсюда. Мы летом случайно там оказались, и я без задней мысли ляпнула, что мне нравится – тихо, зелено, большой парк под окнами. Коля еще посмотрел тогда на меня как-то странно и задумчиво…
— Я купил тебе там квартиру. Двушку! Видовую! А еще недалеко от того места приобрел большое коммерческое помещение. Ты же ходишь в приют для животных? Лечишь этих кошек несчастных, собак… И всегда хотела свою ветклинику. Теперь ты сможешь это сделать! — Он говорил это таким тоном, будто ждал, что я сейчас разрыдаюсь от восторга и брошусь к нему на шею, рассыпаясь в благодарностях. — Прости, я не силен в медицинском оборудовании, поэтому просто прошелся по каталогу и выбрал методом тыка. Надеюсь, тебе понравится.
О, да. Мне все нравилось. Так нравилось, что хотелось удавиться.
— Как щедро ты меня оценил, — скупо выдавила я, вызвав очередной закат глаз у дочери. Кажется, она тоже считала, что я должна была упасть на колени и целовать ноги отцу за то, что не выставил из дома с голой задницей.
Конечно, Николай уловил сарказм в моем голосе:
— Что-то не так?
— Все так, милый. Все прекрасно. Спасибо за заботу.
— Если есть что сказать — говори сейчас.
— Это что-то изменит?
— Нет, — ответил он после некоторой заминки, — я считаю, что мое предложение оптимально в сложившейся ситуации.
— Говори, как есть, Коль. Твое предложение не оптимальное, а единственно возможное.