— Отец очень любит тебя, не разочаровывай его. Он не будет
закрывать глаза на выходки и вечно потакать тебе, — заключил
брат.
О, правда? Даже, когда я старался быть скромником, отец все
равно просил меня куда-нибудь съездить, развлечься или чего еще. Он
сам был таким в лучшие годы, да и сейчас ему на месте не сидится.
Свобода, любопытство, пробы и ошибки — все это позволило ему стать
тем, кем он является. Мы с ним в этом похожи. Если мы видимо яблоко
мы… Нет, не берем его, мы его кусаем, делимся впечатлениями и
отправляемся дальше. Жизнь слишком коротка, чтобы доедать то, чей
вкус ты знаешь.
Отец много читал в детстве, а когда грянули девяностые, он сумел
познакомиться с людьми, которым были нужны его умения. Тогда он был
простым техником в какой-то конторке по производству барахла для
телемагазинов, а потом его заметили лица покрупнее. И вот теперь он
типа ученый, со своими небольшими причудами, и с большими
потребностями.
Лес вокруг редел, и шоссе постепенно выводило темный седан
Виталика в открытые поля. На холме виднелись плоские крыши
птицефабрики, а справа висели рекламные баннеры по продаже домов.
Они уже тут не первый год. Одинаково серые стены с безвкусно
зеленой отделкой и грязные синие крыши. Словно зеркальное отражение
птицефабрики — скворечники для людей, в которых те жить не
хотели.
Брат плавно свернул с дороги и поехал вдоль пустого
поселения.
— Нет, серьезно, зачем? — не смотря на все материнские черты
характера, он имел свою толику любви к неизведанному.
— Я и отцу хотел предложить, в его-то года и с его знаниями
полезно подумать о будущем.
— Хотел узнать, что тебя подвело к такому безумному решению? Это
же полный обман! — все такой же скептический и прямолинейно
настроенный. Ни мне, ни отцу это никогда не нравилось, впрочем,
последний любил его за это подтрунивать.
— Жизнь коротка и я хочу ее продлить, — соврал я. Не
рассказывать же все подробности того, как я заключил пари с
друзьями?
— Может я и не такой безрассудный, но не тупой. Кто тебя
подтолкнул на это? Та сельская дурочка или прыщавый простофиля,
смотрящий на тебя, как на мешок с золотом? — Витя продолжал
пытаться меня задеть. Не могу его винить за это.
— Папа в свое время потратил гораздо большую сумму и с гораздо
меньшим смыслом, — на какой-то олигархской забаве тот поспорил, что
сможет потратить миллион за день максимально бессмысленно и
бесполезно. Он купил на него старую лошадь, на счастье фермер был
слеп.