Но для меня все эти дары – знак моей продвинутой убедительности, шарма, дипломатичности. Я не заслужил тех чувств, которые вызвал в дарителях, просто я убедителен, обворожителен и мастер своего дела.
Единственный во истину ценный дар – катаны с зазубренными краями, куда более длинные, нежели их делают обычно. Это не трофей, это действительно подарок, сделанный мне учителем боевых искусств из Одаринна. Мечи не пылятся на полках, не украшают стены – они всегда за моей спиной, этим даром я действительно дорожу. Конечно, на некоторые приемы их с собой не возьмешь – тогда они отдыхают в вездеходе.
Мы проходим в просторный зал. Рядом с камином стоят два кресла-качалки. Марта шутила надо мной, когда я в нем сидел, надев очки для чтения, – мол, дедулю изображаешь. А потом садилась в такое же, надевала очки и читала. Я глубоко вздыхаю. Вид пустого кресла нагоняет на меня тоску…
– Арл, я потерял твоего сына! – перепуганным плачущим голосом орет Эстебан.
Тирмгард сидит у него на хвосте. Эстебан крутится на месте, решительно не оборачиваясь.
– Пожалуйста, без паники. Он наверняка где-то здесь! – он заглядывает под ковер. Эти шерстяные чудовища есть в комнатах, где играет Тим – ему они нравятся, – Ну в самом деле, не мог он далеко уйти, он еще не ужинал, он слишком ослаб и долго не протянет!
Эстебан карабкается на стену и проверяет щели между шкафами и потолком, заглядывает в картины, ищет между страницами альбомов. Тирмгард беззвучно смеется, он в восторге от происков своего дяди. Да, мы зовем его дядей… Я зову его дядей.
– Да что же вы ржете?! – бросается он на Киндру, – Помогите мне!
– Я думаю, мы можем выманить его на булку с корицей! – говорит она.
– Не можем. Он их все съел, – Эстебан театрально хватается клешнями за голову и сокрушенно опускается на пол, – Горе! Как нам теперь быть?
– Я что-то чую..Что-то, – я втягиваю носом воздух, пока не глядя на Тима, но медленно двигаясь в его сторону, – Похожее на корицу. Думаю, так может пахнуть тот, кто съел булку с корицей.
Я бросаю взгляд в сторону Тима и вижу убегающий в пучину игрушек кончик хвоста.
– Чутье обмануло меня! Однако, есть и другой метод найти Тима.
Тирмгард высовывается из укрытия, грозно топая лапкой и скрестив руки на груди. Не любит он, когда его имя сокращают. Он же гордый мужчина, а не какой-то там карапуз. Я беру его на руки и вздрагиваю от щелчка статического электричества – Тим только начал осваивать нейриты, пока они грубо и бестолково отражают его чувства, иногда помогают снять немного информации с детей его возраста.