- Ладно, город – вещь хорошая… -
согласно кивнул Крамарчук, с жадным интересом осматривая в
мгновение ока изменившуюся местность. Столы, вдоль которых он
только что шел, почти все оказались перевернутыми, оружие
рассыпалось по земле. Под одним из устоявших на месте столов
пряталась перепуганная журналистка – подполковник видел ее
загорелую ногу в нелепой в данной ситуации босоножке на высоком
каблучке. Техника, правда, стояла на своих местах, разве что
«Хаммер» перевернулся на бок, но вот окаймляющие тренировочное поле
деревья? Деревья оказались совсем не там, где были еще несколько
минут назад.
Самым диким ему показалась покрывшая
почти всю крону развесистой акации палатка, обычная армейская
УСБ-56, вознесенная ныне на высоту почти двадцати метров. Впрочем,
остальные выглядели не лучше и, если и не висели на кронах
деревьев, то, как минимум, завалились набок бесформенными грудами
пропитанной водоупорным составом парусины, около которых бестолково
топтались группки облаченных в привычный камуфляж бойцов… его
бойцов! Сейчас подполковник был готов поверить, во что угодно и
согласиться с чем угодно, но одно он знал совершенно точно: этих
акаций здесь только что не было! Вернее, деревья были, но другие, и
не здесь, а десятком метров дальше… ощутив, что голова начинает
идти кругом, Крамарчук рискнул обернуться, рассмотрев, наконец,
своего конвоира. Выгоревшая гимнастерка без погон, белеющий
подворотничком расстегнутый ворот, пилотка со звездочкой, кожаный
ремень с подсумками и флягой в брезентовом чехле, широкий ремень
противогазной сумки через плечо, трехлинейка в руках – не карабин
образца 44-го, а именно классическая «мосинка» с примкнутым
граненым штыком.
К своему ужасу, Юрий неожиданно
понял, что именно чего-то подобного он и ожидал. Не верил,
до последней секунды не верил, но, как ни дико это звучит,
ожидал. Отчего? Наверное, виной тому был сын, пару лет
назад увлекшийся альтернативной историей, и просаживавший на весьма
недешевые по нынешним временам книги всю свою повышенную стипендию.
Поначалу подполковник, было, бурчал, но затем решил самостоятельно
выяснить, что же такого интересного тот в них находит. Прочитав
штук пять, Крамарчук понял две вещи: несмотря на то, что содержание
ему, в общем-то, не понравилось, некое рациональное зерно в них
определенно было. И второе – пусть уж лучше читает, наивно веря в
возможность что-либо изменить в прошлом (интересно, а
двадцатилетнему парню-то чем нынешняя история не по душе? Другой-то
он и не знает, веком не вышел), нежели сутками режется в сетевые
игрушки или зависает в ночных клубах. На которые, между прочим,
нужны деньги, и немалые, не чета тем, что отпрыск тратит на свою
любимую альтернативу.