Из всего этого я не понимал, почему его решили привести ко мне? Ответа так и не получил за все время, что общался с Олегом и его родителями. Он не знал, а Галина Федоровна не говорила, хотя было видно, что дело тут не только в том, что мать с отцом не хотели его видеть сына.
Я подъехал к красно-белому зданию, по форме напоминавший обрубленный трезубец без рукоятки. Здание было построено до перестройки и не ремонтировалось, по крайней мере, внешняя часть. Все так же стояли деревянные окна, небрежно покрашенные в белый цвет, с решетками на первых этажах.
Меня встретила Лилия. Она все так же была стройна и красива. Белый халат подчеркивал её черные как смола волосы и самые неземные глаза, которые я всегда видел, лишь закрывая свои.
Мы поприветствовали друг друга, и она проводила меня в свой кабинет. Мы молча поднимались, думая каждый о своем. О чем думала Лилия, я мог только догадываться. Возможно, о многочисленных делах главного врача, которых со смертью Олега стало вдвое, а может и втрое больше. Не представляю даже, сколько бумажек ей необходимо заполнить, подписать, сколько печатей поставить. Россия, страна бюрократов. Думается мне, это из-за лесов. Таежных лесов на севере страны, из которых делается бумага. Но так думаю только я. Почему? Не знаю, может, потому, что мы можем благодаря этим лесам обеспечить нашу страну огромным количеством бумаги. Странное предположение, но почему бы и нет. Есть, конечно, более рациональное объяснение, но оно мне пока неведомо. Как неведомы и мысли Лилии, пока мы поднимались на четвертый этаж.
Мед братья и сестры ходили по коридорам занятые своими делами. Пациенты думали, что заняты какими-то своими делами, и поэтому так же ходили по коридорам.
Мне всегда было любопытно наблюдать за людьми. Каждый был по-своему красив, что ли. В особенности, с психическими расстройствами. Для них весь мир не стабилен и не нормален. Для них мы не нормальные, чокнутые, нестабильные. Мы для них занимаемся чем-то несуразным и странным. Забавно, не правда ли? Что же происходит в их голове в моменты помешательства? Уверен, не только я занимался таким вопросом. Я часто встречал рассказы и выписки из газет прошлого века, когда лечение психологических болезней претерпевало ренессанс. Когда вопрос о том, что находилось в голове больных, воспринимался в прямом смысле, и чтобы узнать, им попросту раскалывали голову по полам. Мда… как они это делали, чтобы сохранить в целостности мозг, интересно?